Ежемесячная газета "ИНФОРМПРОСТРАНСТВО" Copyright © 2013

Первый кадр фильма «Тайное и явное. Цели и деяния сионистов» (СССР, 1973)

Яков Басин

Большевизм против сионизма

Как идеологическая доктрина сионизм возник в конце XIX века и сразу захватил огромные массы еврейства. Поскольку в его основе лежали признание всех евреев мира единой нацией и убеждение в невозможности их полноценного национального и экономического развития вне исторической родины, у евреев вновь появилась реальная возможность воплотить в жизнь свою вековую мечту – возродить еврейское государство. Особые надежды на это возлагало российское еврейство, которое до Первой мировой войны было душой всемирного сионизма и его ведущей силой. Именно оно приняло на себя все трудности строительства ишува: его заселение, развитие хозяйства, завязывание международных связей, финансовые проблемы.

Приход к власти в России большевиков сломал начавшую складываться систему репатриации. Время показало, что, если бы большевики отнеслись к сионистским чаяниям евреев так же сочувственно, как англичане и американцы, и российские евреи получили бы свободу в решении собственной судьбы, Израиль мог бы возникнуть на 20 лет раньше. А в результате, европейское еврейство перед угрозой нацистского нашествия получило бы возможность эмиграции и предотвращения трагедии Холокоста.

Весь вопрос признания или непризнания легитимности сионистского движения в Советской России упирался в проблему национально-культурной автономии, поскольку сионизм провозглашал себя одной из форм такой автономии. Признание за евреями права на создание собственного национального очага, пусть даже и на территории другого государства, означало для большевиков необходимость признания этого права и за другими народами. В этом случае нарушался не только принцип декларируемого ими интернационализма, который на деле фактически со временем стал замаскированной формой великодержавного шовинизма; подрывалась надежда на воссоздание Российской империи (пусть и под красным флагом). Возникала возможность сепаративного отделения других наций.

С исторической точки зрения, проблема создания национально-культурной автономии или даже попытка простого декларирования ее в форме территориализма или сионизма упиралась в проблему признания большевиками права наций на самоопределение. В мировом социалистическом движении это право было впервые сформулировано на Лондонском конгрессе Второго Интернационала в 1896 г.: «Конгресс объявляет, что он стоит за полное право самоопределения всех наций и выражает свое сочувствие рабочим всякой страны, страдающей в настоящее время под игом военного, национального или другого абсолютизма».

Подход В. Ленина в этом вопросе был иным. Как выразился историк А. Авторханов, Ленин признавал, и то условно, право наций на самоопределение при капитализме, но категорически отрицал его при социализме. Большевики меньше всего хотели, чтобы хоть какой-то народ вообще однажды поставил вопрос о своей автономии и тем самым породил цепную реакцию в стране, которую они расценивали не иначе, как советскую империю. И именно поэтому борьба с еврейскими партиями и общественными движениями – даже сугубо социалистического направления – велась со всей присущей большевикам жестокостью.

К наступлению на сионистские организации советская власть приступила практически сразу после Октябрьского переворота 1917 г. Начиная с июля 1919 г. ликвидация сионистского движения в Советской России стала одним из элементов государственной политики. Обыски и аресты сионистских лидеров проводились руками специального отдела ВЧК.

В дореволюционной России сионистское движение, хотя и носило массовый характер, но было неоднородным и представляло собой широкий спектр политических партий, культурных и спортивных организаций, идеология которых колебалась в больших пределах и отражала все оттенки и течения еврейской мысли. После Февральской революции 1917 г. в России действовали 18 сионистских партий и союзов, объединявших в своих рядах до 300 тысяч членов и издававших 52 периодических издания (39 – на идиш, 10 – на иврите, 3 – на русском языке). При этом следует учитывать, что значительная часть территории России, на которой проживало не менее половины еврейского населения, была оккупирована германскими войсками.

В силу специфических условий жизни и борьбы за существование, российское еврейство к концу XIX века представляло собой достаточно боеспособный отряд в структуре общего протестного движения против царизма. Уже на Первом сионистском конгрессе в Базеле в 1897 г. делегаты из России произвели на присутствующих огромное впечатление. Значительную роль в развитии сионистского движения в России сыграла Минская конференция 1902 г. Одним из наиболее серьезных ее результатов явилась та часть резолюции, в которой давалась оценка проблемы духовного сионизма и отношения к ней сионистских организаций. С программной речью тогда выступил Ахад ха-Ам. Фактически была найдена общая позиция религиозных и светских сионистов: «Оба существующие в воспитании народа направления – национально-традиционное и национально-прогрессивное – считаются равноправными в сионизме и в одинаковой степени должны составить заботу сионистской организации». Концепция, к сожалению, по-настоящему так и нереализованная до сих пор.

Сионистское движение в России раздирали идеологические противоречия. Только на базе групп «Поалей Цион» в 1905-1906 гг. возникли три самостоятельные еврейские социалистические партии со своими лидерами и идеологами, общая численность зарегистрированных членов которых в период максимального подъема их деятельности составляла 56 тысяч человек. Это тут же отметили власти, которых озаботил даже не сам факт объединения в этнические партии большого количества общественно активного городского населения, какими всегда были евреи, сколько их переориентация на требования политического характера.

Уже в 1903 г. специальный циркуляр МВД запрещал любую сионистскую деятельность в империи, «не направленную на немедленный выезд евреев из России». А в 1907 г. дело о регистрации Минского общества сионистов дошло до правительствующего Сената, издавшего указ, согласно которому «никакие организации сионистов не должны быть допущены в России ввиду преследуемых ими политических задач». По сведениям Департамента полиции, «большая часть этих [сионистских] организаций влилась в чисто революционные организации и приступила к совместной с ними деятельности».

Первым, кто сформулировал основные принципы социалистического сионизма, был Нахман Сыркин (1868 – 1924). Его манифест, опубликованный в Вене еще в 1898 г. под названием «Еврейский вопрос и социалистическое еврейское государство», выдержал множество изданий на разных языках и получил широкую известность в сионистских кругах. Выпускник философского факультета Берлинского университета, который он окончил со степенью доктора, Сыркин был изгнан из Германии за «подрывную» деятельность и жил с семьей в Париже. В декабре 1904 г. он создал сионистско-социалистическую рабочую партию (ССРП), которая в своих программных документах вообще отрицала какую бы то ни было возможность культурной и национальной автономии в диаспоре.

Проживая с 1907 г. в США, Н. Сыркин возглавлял американский «Поалей Цион», последовательно отстаивал свою программу конструктивного социализма, несмотря на обвинения в нарушении основ марксизма со стороны коллег из России во главе с Бером Бороховым, отстаивающими концепцию разжигания классовой борьбы в ишуве (Палестине). Но именно идеология, выработанная Сыркиным, стала наиболее популярной и в середине 1930-х гг. одержала победу в израильском рабочем движении, а затем и привела к созданию в 1948 г. Государства Израиль, определив на несколько десятилетий направление всей внутренней и внешней политики страны.

После Октябрьского переворота евреи почувствовали, что у них появилась реальная возможность претворить свои сионистские чаяния в жизнь. Первой на это, естественно, отреагировала молодежь. В городах и местечках стали повсеместно создаваться группы «Гехолуц» (пионеры, первопроходцы). Это было молодежное движение, поставившее перед собой цель подготовить еврейских юношей и девушек к жизни в Палестине. Идея такого движения была не нова: она зародилась в начале 1880-х гг. под влиянием народнической идеологии на волне еврейских погромов, прокатившихся по России после убийства Александра II. Первые в России такие кружки появились в Москве: сначала это был палестинофильский кружок (1881), а затем на его основе – ассоциация еврейских студентов «Бней Цион» (1884). Среди основателей движения был и одни из виднейших российских сионистов Менахем Усышкин (1863–1941). В 1905 году Усышкин призвал к созданию «общееврейской рабочей организации, члены которой примут на себя обязательство провести три года в сельскохозяйственных поселениях Эрец-Исраэль». Как писал Усышкин, «там они будут солдатами еврейского народа, но их оружием будут не сабля и винтовка, а плуг и лопата». В это время движение «Гехолуц» начало приобретать организационные формы. Его эмиссары вели активную пропагандистскую работу в большинстве стран рассеяния.

После Февральской революции 1917 года движение получило новое ускорение. В апреле в газете «Еврейская жизнь» была опубликована статья будущего второго президента Государства Израиль Ицхака Бен-Цви (1884–1963) с рассказом о «Гехолуце». Статья получила широкий отклик в среде еврейской молодежи и ускорила дальнейшее развитие движения. В результате возникло всемирное движение «Гехолуц».

«Гехолуц» стал беспартийным сионистским движением молодых людей старше 18 лет, признающих иврит своим национальным языком и готовящихся к поселению в Эрец-Исраэль. В начале 1919 г. в Москве состоялись сначала конференция, а затем и Первый съезд движения. Председателем избрали Йосефа Трумпельдора, а Минск – местом нахождения исполнительного комитета. Под эгидой «Гехолуца» в городах стали появляться отряды еврейской самообороны. Из Минска лидеры «Гехолуца» руководили нелегальной эмиграцией в Палестину, осуществлявшейся через Черное море и Кавказ.

18 марта 1920 г. Президиум ВЦИК отказал «Гехолуцу» в легализации, лицемерно мотивируя решение тем, что поскольку его деятельность «не идет вразрез с постановлениями советской власти», то он не преследуется и, следовательно, в легализации не нуждается. Но вот на конференции «Гехолуца» в октябре того же года было принято решение о форсировании эмиграции. Немедленно начались аресты, пик которых пришелся на январь 1922 г. Следующая волна репрессий накрыла молодых сионистов во второй половине 1925 – начале 1926 гг. Она была связана с началом работ в СССР по реализации Крымского проекта: большевики попытались организовать еврейскую территориальную автономию на этом полуострове. Сионисты же, пропагандируя альтернативный палестинский проект, создавали властям серьезную конкуренцию.

Окончательный разгром движения произошел в 1928 г., когда его центры были ликвидированы, а конфискованное имущество передано Обществу по распространению среди евреев ремесленного и земледельческого труда (ОРТ).

Следует отметить, что большевики долгое время не могли четко для себя определить, как им относиться к сионистским партиям, которых было довольно много. Большинство из них признавали марксистскую доктрину, четко стояли на классовых позициях и отличались от большевиков лишь тем, что исповедовали создание национального еврейского очага в Палестине. Поэтому решения властей часто противоречили друг другу и во многом отражали личное мнение того или иного большевистского лидера.

Весь период двадцатых годов проходил под знаком грандиозной провокации, на которую, по крайней мере в первые годы, доверчиво попадалась неопытная сионистская молодежь. К примеру, власти дали возможность собраться в апреле 1920 г. в Москве большой сионистской конференции. Проходила она в зале товарищества «Тарбут». На съезд были разосланы приглашения по почте и телеграфу. Это была первая после трехлетнего отрыва от мирового сионистского движения встреча. Руководил работой съезда известный сионист Юлиус Бруцкус. Два дня съезд заседал спокойно, но на третий день в зале появился отряд из 50 вооруженных чекистов и арестовал все 109 делегатов и гостей…

Арестованных на Лубянке встретил М. Лацис, одна из ключевых фигур ВЧК, который завил: «Вы не получили специального разрешения на съезд». Бруцкус заметил, что по советским законам легальная партия имеет право собираться без особого разрешения, на что М. Лацис ответил, усмехаясь: «Законы-то вы знаете, а вот чекистских порядков не знаете. Посидите и познакомьтесь с чекистскими обычаями».

Пианист Давид Шор (1867, Симферополь – 1942, Тель-Авив) с коллегами по московскому трио

Десять дней спустя на массовом собрании молодежи клуба «Герцлия» в переполненном зале Московской консерватории известный пианист профессор Д. Шор произнес речь протеста против «слепых партийных чиновников». Назавтра клуб был навсегда закрыт, а участники собрания после нескольких месяцев в камерах Лубянки получили по 5-6 месяцев принудительных работ. Те из них, кто дал подписку об отказе от сионистской работы, был амнистирован.

Официально еще в июле 1919 г. Президиум ВЦИК разъяснил руководству Сионистской организации, что, поскольку она ранее «не объявлялась контрреволюционной, то нет и оснований для принятия специального акта о ее юридической легализации, а потому советские органы не будут чинить препятствий культурно-воспитательной деятельности сионистов». Большевики одобрили «в качестве оптимальной тактику негласной борьбы с Сионистской организацией России путем тайных арестов ее предводителей, административных репрессий и финансового давления».

Двойная мораль – не запрещать, но и работать не давать – вообще была свойственна внутренней политике большевиков. По большей части это шло от отсутствия четкого понимания ситуации и привычки – все вопросы, особенно самые трудные и противоречивые, решать силовым путем. Причем чем ниже был уровень исполнителя, тем жестче и безапелляционней решался вопрос. К примеру, 24 марта 1925 г. Ф. Дзержинский в записке своему заместителю В.Р. Менжинскому пишет: «Правильно ли, что мы преследуем сионистов?.. Я думаю, что это политическая ошибка… Надо пересмотреть нашу тактику. Она неправильная». И еще через два месяца ему же пишет: «Ведь мы принципиально могли бы быть друзьями сионистов… [которые] имеют большое влияние в Польше и в Америке. Зачем их иметь себе врагами?»

Решение упразднить сионистское движение в целом и погасить вековую мечту евреев о возвращении на свою историческую родину большевики приняли еще в начале 1918 года. Сионизм они расценили как форму идеологии, а упустить монополию на государственную идеологию они никак не могли. Уже в 1918 г. многие из сионистских партий и организаций были распущены, имущество их конфисковано, а средства массовой информации закрыты. Тогда же иврит был объявлен контрреволюционным языком, а его преподавание было 30 августа 1919 г. запрещено во всех учебных заведениях комиссариатом просвещения.

Правда, в последующие годы не раз раздавались голоса о необходимости продолжить изучение иврита, и даже спустя семь лет, в феврале 1926 года, член Президиума ВЦИК, председатель Комитета по земельному устройству трудящихся евреев (Комзет) П. Смидович отмечал, что запрещение преподавания древнееврейского языка «не имеет никакого основания в законах нашего Союза». Однако к этим заявлениям никто серьезно не относился, ибо иврит официально считался одним из проявлений сионистской идеологии и особенно еврейского клерикализма, а и то, и другое, как известно, было фактически объявлено в СССР вне закона.

Участники сионистского движения подвергались репрессиям едва ли не с первых месяцев существования Советов, в результате чего ряд сионистских организаций были вынуждены уйти в подполье уже сразу после октябрьского переворота 1917 года. Среди них была и «Цеирей Цион» (Молодежь Сиона) – рабочее движение умеренно социалистического толка, возникшее в 1903 г. Первая общероссийская конференция «Цеирей Циона» проходила в 1912 г. в Минске. Через год в Вене прошла всемирная конференция, после которой штаб-квартира движения была размещена в Белостоке. «Цеирей Цион» ставил вопрос о создании социалистического еврейского государства в Палестине и о формировании национально-персональной автономии и еврейского образования на иврите в России.

В годы гражданской войны, даже находясь на нелегальном положении, движение сыграло значительную роль в создании сионистского межпартийного объединения «Гехолуц» и в организации антипогромных сил еврейской самообороны.

С 1918 г. в подполье действовали сионистские религиозные движения «Мизрахи» («Духовный центр») и «Акхдус Изроэл» («Единение Израиля»), которые настаивали на соблюдении религиозной традиции как при создании будущего еврейского государства в Палестине, так и в жизни диаспоры, включая все вопросы религиозно-национального образования на языке иврит. Летом 1918 г. оба движения объединились в единый религиозно-политический фронт «Акхдус» (Единство). До разгрома в середине 1920-х гг. оба движения действовали в глубоком подполье.

23 апреля 1920 г. были арестованы участники и гости проходившей в Москве сионистской конференции: 19 из них были приговорены во внесудебном порядке к различным срокам заключения. Вскоре они были помилованы, но при этом были вынуждены дать подписку о полном отказе от сионистской деятельности. В последующем почти все они эмигрировали из СССР.

Репрессии продолжались. Участники 3-й конференции «Гехалуца» в Харькове (январь 1922) были арестованы. В том же году в Гомеле местные власти разрешили проведение съезда этой организации, после чего, выявив легально всех ее членов, провели массовые аресты. И это несмотря на то, что официально «Гехалуц» и в Белоруссии, и на Украине запрещен не был.

19 марта 1923 г. Оргбюро ЦК РКП(б) приняло решение «разрешить существование организации «Гехолуц» на общих основаниях, установленных Советской властью, предоставив ГПУ право бороться с контрреволюционными элементами, имеющимися в «Гехолуце». Фактически это решение развязывало чекистам руки. Давление ГПУ на «Гехолуц» привело к тому, что в уставе организации появился пункт, заставляющий сионистов ежегодно предоставлять общие списки организации в НКВД для контроля. Выявляя как легальным, так и агентурным путем убеждения еврейской молодежи, власти исключали молодых сионистов из учебных заведений. При этом истинные мотивы исключения не назывались, а на извещениях об увольнении писалось: «Уволен как идеологически чуждый элемент».

Репрессии принимали самые разнообразные формы: от общественных судебных процессов (как пример, суд в Слуцке 27-28 ноября 1923 г.) до массовых арестов, когда за несколько дней подвергались репрессиям от 1000 (18-22 сентября 1922 г.) до 3000 (2 сентября 1924 г.) человек по всей стране. Некоторые эпизоды были связаны с тяжелыми трагедиями. Так арестованная в Минске в 1925 г. 16-летняя Берта Левина объявила голодовку, во время которой ее, тем не менее, допрашивали, заставляя называть имена своих товарищей. После освобождения девочка обо все рассказала руководителям своей организации и покончила с собой.

Масштабы репрессий против сионистов впечатляют. С 13 марта 1924 г. по 1 мая 1925 г. в СССР было арестовано 3,5 тыс. из сионистского актива, главным образом, 17-23-летнего возраста. Такая избирательность объяснялась многочисленным молодежным контингентом в рядах сионистских организаций. В конце 1925 – начале 1926 г. из Белоруссии и Украины было отправлено в ссылку 400 человек. За один только день 16 марта 1926 г. было арестовано более 100 сионистов. Все попытки изменить позицию советского руководства по отношению к сионизму (обращение М. Горького к В. Ленину, переговоры с Г. Чичериным) результата не дали.

Одновременно власти пытались ликвидировать вообще все общественные организации, созданные по национальному признаку, которые можно было заподозрить в симпатиях к сионизму. В итоге среди еврейских организаций в числе «враждебных» оказались и спортивные клубы «Маккаби», которые кроме чисто спортивной работы проводили еврейские праздники, а кроме того, вызывали раздражение у властей тем, что носили бело-голубые значки с портретом родоначальника сионизма Теодора Герцля и обменивались ритуальными восклицаниями на древнееврейском языке.

Первая попытка распустить клубы «Маккаби» относится к марту 1919 г., когда Оргбюро ЦК РКП(б) разослало по стране соответствующие телеграммы. Властей беспокоил рост членов «Маккаби». Так, только по Гомельской губернии число маккабистов с 1917 г. выросло к 1921 г. с 486 до 1278. В результате репрессивных мер спортивные клубы «Маккаби» были закрыты, а инструктора и члены клубов были рассеяны по всем существующим спортивным клубам.

К 1923 г. в СССР оставались лишь две разрешенные властями сионистские организации: Еврейская коммунистическая рабочая партия «Поалей Цион» и так называемое «легальное» крыло «Гехолуца», сторонники которого считали возможным сосуществование сионистского движения с советским режимом. «Поалей Цион», долгие годы сотрудничая с советской властью, по ряду вопросов не разделяла действий большевиков и потому оставалась партией, оппозиционной коммунистическому режиму.

Репрессии против сионистов усилились в конце 1925 – начале 1926 г. в связи с осуществлением Биробиджанского проекта. Большевистский террор коснулся в том числе молодежи в возрасте от 17 до 20 лет. Арестованные и приговоренные к ссылке в Сибирь и в Среднюю Азию сионисты содержались вместе с другими репрессированными, оказываясь обреченными на издевательства со стороны сотрудников ГПУ и уголовников, на болезни и голодную смерть в гиблых таежных местах и концлагерях ГУЛАГа. Репрессии коснулись даже несовершеннолетних (от 14 до 16 лет): их исключали из школ и не допускали к получению образования в будущем.

Когда начал разрабатываться Биробиджанский проект, фактически «Поалей Цион» стал единственным легальным его критиком. В ночь с 25 на 26 июня 1928 г. сотрудники ОГПУ заняли помещения ЦК Еврейской коммунистической рабочей партии и описали все имущество. Ни жалобы в Политбюро ЦК, ни бурная международная реакция ситуацию не изменили. В СССР была ликвидирована последняя легальная (не только еврейская, но и вообще) небольшевистская партия.

К 1928 г. были разгромлены и подпольные группы сионистов, хотя некоторые из них, глубоко законспирированные, просуществовали до 1934 г. Почти все участники сионистского движения погибли в годы «чисток», которые начались сразу после убийства С. Кирова. В ходе репрессий 1937 г. в подвалах НКВД исчезло подавляющее большинство участников сионистского движения в СССР. Вместе с началом массовых репрессий ежегодно сокращалась и репатриация евреев из СССР. За 11 лет (с 1925 по 1936 гг.) из страны выехало всего 11302 человек.