Ежемесячная газета "ИНФОРМПРОСТРАНСТВО" Copyright © 2007

Инок Филипп (Челноков)

Зосимова обитель

Взгляд сегодняшнего насельника Зосимовой пустыни на историю монастыря

Смоленская Зосимова пустынь

Несмотря на некоторую таинственность, возникающую при упоминании Зосимовой пустыни, ее особое — обособленное в прямом и переносном смысле — положение, о ней написано и опубликовано немало. Сразу хочу предупредить распространенное заблуждение: персонаж Федора Михайловича Достоевского никоим образом к Зосимовой пустыни отношения не имеет.

Материалы, опубликованные о монастыре, периодически появлялись на страницах российской печати и эмигрантской прессы. За два последних десятилетия большинство статей и книг переиздано, появились новые труды очевидцев и историков. Но многое все еще остается в государственных и личных архивах, часто на иссыхающих от времени магнитных лентах и кинопленках.

Одним из ярких документов о насельниках пустыни, бережно хранимых в доме-музее Павла Дмитриевича Корина, является полотно, точнее его эскиз, — «Реквием», более известный под названием, предложенным Максимом Горьким, — «Русь уходящая». На этой незавершенной картине запечатлен цвет Православия двадцатых-тридцатых годов прошлого века. Среди первых иерархов — святителя Тихона, будущих патриархов Сергия и Пимена, митрополита Трифона (Туркестанова) — мы видим старцев Зосимовой пустыни.

П.Д.Корин, глубоко верующий, воцерковленный человек, хотел изобразить цвет православного общества в то трудное время… Среди лиц, изображенных художником, портреты зосимовских старцев: игумена Митрофана, архимандрита Никиты, преподобного схиархимандрита Игнатия. Читателям я настоятельно рекомендую отправиться на Усачевку в коринский дом-музей. Благо, что здравствует и радушно принимает гостей Ольга Александровна Корина, директор и хранитель этой жемчужины истории русской культуры.

Храм Смоленской Божьей Матери

Старчество стоит в тесной связи с историей монашества. Пришедшее с греческого Афона, куда уже в XI веке потянулись русские люди, старчество незыблемо утверждается на Руси. Во времена татаро-монгольского ига оно обретается в Новгородских монастырях, а позже возносится на должную высоту преподобным Сергием Радонежским и его учениками… Преподобный Зосима, прежде чем поселиться на берегу речки Молохчи, много лет провел в стенах Троице-Сергиевой обители. Пройдя все ступени монашеского подвига, выдающийся подвижник достиг высот, требующих уединения для непосредственного общения с Создателем.

С первых дней у Старца, помимо многочасовых молитвенных бдений, появилась необходимость заботиться обо всем сразу: обустройстве жилья, добыче пропитания, мелочах быта… В записях Симеона называются два спутника Зосимы: Иона и Кирилл; но жили ли они с ним постоянно, одновременно придя в пустыньку, неизвестно. Зато известно, что отшельник собственноручно выкопал и поныне существующий Святой Колодец. Это наводит на мысль о том, что какое-то время Старец пребывал в одиночестве. Тем не менее, вокруг преподобного постепенно собрались несколько монахов. Появились огороды, кельи, пасека. И сегодня нечастые паломники увозят с собой из пустыни небольшие баночки ароматного зосимовского меда.

Одинокий, поросший густым бором холм не стал местом затвора молитвенника. Сначала из окрестных селений, потом из Александрова, а там уж и со всей Московии устремился к прозорливцу и наставнику православный люд всех чинов и званий.

Александровская же слобода, как известно, исконно была вотчиной русских Государей. В означенное время там проживает сестра Петра I, царевна Наталья. Она становится духовной дочерью старца, и предпринимает конкретные шаги для обустройства обители: ставит часовню, строит кельи. Так зародилась Свято-Смоленская Зосимова пустынь. Ведь именно с иконой Смоленской Богородицы-Одигитрии и пришел сюда Старец, и ей посвятил и обитель, и свой нежданный, громкий молитвенный подвиг.

До сих пор можно встретить красивую историю о том, что и будущая Императрица Елисавета Петровна была среди исповедниц Зосимы, но эта версия не вмещается во временные рамки. Ведь на момент кончины преподобного (между 1711 – 1713 гг.) дочери Петра Алексеевича было не более пяти лет.

По смерти Старца немногочисленные братия, собравшиеся вокруг него, расходятся, пустынька периодически то возрождается, то угасает. И только спустя полтора века после кончины Преподобного начинается ее медленное становление, «виновником» которого становится прелюбопытнейшая фигура блаженного Филиппушки.

Блаженный был, как говорится, нарасхват не только в Москве и в соседних губерниях, но и в Петербурге востребован всей Царской Фамилией. Несмотря на свой статус юродивого и лаврского монаха он имел трех полноценных сыновей (в последствие тоже принявших постриг и разделивших с ним пещерный образ жизни), средний из которых, Прокопий (в постриге Порфирий), и занялся с благословения отца возрождением пустыни, выкупом у помещиков земли, возведением первых построек. Всем этим начинаниям постоянно мешали почти детективные истории, возникавшие на протяжении двух десятков лет вокруг Зосимовой пустыни. Достаточно привести факт обвинения юродивого в печатании у себя в пещерах фальшивых денег!

Только в 1887 году иеромонах Порфирий получил согласие от московского купца-мецената Д. М. Шапошникова на возведение первой каменной часовни…

К началу ХХ века оптинские старцы постепенно переходят в мир иной, и полюс старчества перемещается из калужских земель во Владимирщину. Некоторое время спустя пустынь под Александровом станут называть «северной Оптиной».

Там под духовным строительством прп. Германа начинает свое недолгое, на первый взгляд, становление Зосимовская школа старчества.

В 1897 году иеромонах Гефсиманского скита Герман по воле наместника Лавы архимандрита Павла приходит на берег реки Молохчи с тринадцатью послушниками. На следующий год к ним примкнул протопресвитер главного собора Империи — Успенского Кремля — отец Федор Соловьев, ставший самым почитаемым старцем ХХ века — Алексием Зосимовским. Именно ему было доверено право тянуть жребий при выборах Патриарха после двухсотлетнего его отсутствия на Руси.

Это и был цвет Зосимовского старчества, притянувшего к себе среди десятков тысяч паломников будущих преподобномучеников, митрополитов, епископов, царственных особ. «Пустынь стала одним из духовных центров русского Православия того времени», — свидетельствует прп. Серафим Чичагов.

У зосимовских исповедников побывал весь цвет православия и бомонда: Святитель Тихон и меценат Третьяков, Павел Флоренский и Сергей Булгаков, Алексей Мечев и Иван Шмелев… Эти и другие имена тесно связаны с историей пустыни.

Особый вклад в становление пустыни внесла святая мученица Великая Княгиня Елисавета Федоровна — духовная дочь преподобных Германа и Алексия. Заботами основательницы Марфо-Мариинской обители был возведен северный корпус монастыря, в котором поселились два выдающихся подвижника. Когда над настоятелем сгустились тучи сановного гнева, ее молитвы и влияние позволили благополучно разрешить конфликт.

А поводом к нему послужили злосчастные финансы, точнее вольное с ними обращение отца настоятеля, что привело в недоумение его верного ученика и соратника. Казалось бы, непререкаемый авторитет, сан, влияние — и помыслить не позволили бы себе, ан нет! Времена другие, и понятие долга и чести не нынешние. Казначеем пустыни был иеромонах Иона, с Гефсиманского скита неотрывно следовавший за своим наставником. И когда увидал он, что не как должно происходит трата денег, пришел к учителю: да как же так?! А тот отмахнулся — не лезь, дескать, куда не просят. И пошло-поехало.

Некоторые исследователи называют отца Иону предателем и даже Иудой… Искрометная биография, несмотря на монашество! Бывший лейб-гвардии Кенгсольмского полка поручик, награжденный за боевые заслуги уже в сане иеромонаха за участие в русско-японской войне, пользовавшийся уважением Государя, призванный на служение Императрицей… Так вот его мнение в истории этой восторжествовало. И сослали будущего преподобного в ссылку. За ним, правда, многие его ученики последовали – честь и хвала им! И вот из этого-то изгнания и помогла вернуться в родную обитель отцу Герману и его преданным чадам Елисавета Федоровна, родная сестра Государыни и вдова убиенного Каляевым Великого Князя Сергея Александровича.

А не вернись отец Герман, — как сложилась бы судьба монастыря и его насельников? Почил преподобный в 1923 году, предсказав и свою кончину, и разгон обители.

Братия монастыря, рассеянная вокруг Москвы, разнесла семена зосимовского старчества по душам страждущих под большевистскими гонениями православных. Среди трех десятков монахов, чьи биографии известны после закрытия пустыни, нет ни одного не подвергшегося репрессиям. Помимо преподобных Германа и Алексия, чьи мощи сейчас покоятся в одной раке монастыря, были прославлены преподобный Игнатий, преподобный Макарий, игумен Владимир, иеромонах Герасим — новомученики российские. К ним не могут не примкнуть в скором времени имена: благочинного обители иеромонаха Мелхиседека (Лихачева) — захоронен в безвестной могиле Ваганьковского кладбища, иеромонаха Никодима (Монина) — расстрелян и похоронен на Бутовском полигоне; иеромонаха Феодорита (Кудрявова) — расстрелян и похоронен в Муроме; иеромонаха Софрония (Петрова) — расстрелян и похоронен в Иваново; иеродиакона Галактиона (Сергеева) — расстрелян и похоронен на Бутовском полигоне; послушника Евдокима Демидова — расстрелян и похоронен на Бутовском полигоне.

Сгинули в концлагерях Средней Азии иеродиакон Иоаникий (Каштанов) и иеродиакон Евфросин (Данилов)…

Остаются не выясненными обстоятельства и дата смерти погибшего во время войны в тюрьме преемника старца Алексия — схиигумена Митрофана (Тихонова); не подтвержден трагический финал жизненного подвига отца Досифея (Шонина) — духовника великого русского философа А.Ф. Лосева…

Трагична и светла судьба Свято-Смоленской Зосимовой пустыни. Высок и ярок подвиг ее насельников, о коих молятся их сегодняшние преемники — братия возрожденного в 1994 году монастыря.