Ежемесячная газета "ИНФОРМПРОСТРАНСТВО" Copyright © 2007

Сергей Каратов

Рыбалка только повод

На озере Аргази

Самара встретила меня теплой погодой и дружескими объятиями. Сразу же говорим о предстоящей поездке, о готовности рыболовных снастей и машины. УАЗ типа «буханка» с двумя ведущими мостами — это наш дом на колесах, пригодный для автономного проживания на берегу озера или реки. А если надо, то и на обочине большой трассы. Такую трассу мы с Мишей Ильиным уже выбрали для этой вылазки: Самара – Миасс. С другом мы давно не были вместе на Южном Урале, где родились, где учились в школе, в педучилище, работали учителями, откуда вместе уехали на Север. А после двух лет, проведенных в геологоразведке, в республике Коми, наши пути разошлись, но встречи ежегодные мы продолжаем устраивать. В основном на рыбалках, уезжая то на ловлю хариусов на таежные реки, то в низовье Оби за щуками и налимами, то в Казахстан за сазанами и карасями. А вот теперь мы решили махнуть на родину, где когда-то ловили на озерах чебаков и карасей, щук и окуней, а на горных реках Мише довелось со старшим братом ловить тайменей и форелей. Хотели сходить по грузди, если они еще не отошли к этому времени. О таких груздях ни в Москве, ни на средней Волге грибники даже понятия не имеют. Это грибы высшей категории, по качеству сравнимые только с боровиками. Конечно, прошло столько времени, что особых надежд на настоящую рыбалку и хорошие грибы мы не питали, но тянуло посмотреть свои края, увидеться с друзьями, с родственниками. Думали посетить могилы родителей. Настроились проехать в Ильменский заповедник и полюбоваться в его музее богатой коллекцией минералов и драгоценных камней. Словом, планы были самые обширные. Надо было только запастись временем и большой копилкой для собранных впечатлений. В помощники был взят цифровой фотоаппарат.

Сказки «Зюраткуля»

На даче у друга хорошо спится. Проснулся на час раньше, а оказалось, что Миша уже на ногах, а я забыл перевести часы с московского на самарское время. И вот мы затемно выезжаем за ворота дачного участка. Наконец-то все позади, и мы настроились на дальнюю дорогу. За городом решили заправиться. Для заправки мы выбрали не бензин, а газ пропан или его смесь с бутаном. Машина оборудована на два вида горючего. Так получается дешевле. Недавно правительство выразило желание помочь автовладельцам. Сначала было дешево заправляться газом — всего 6 рублей за литр, а самый дешевый 76-й бензин — 15 рублей. Но вскоре газ подорожал и стал стоить в среднем 12 рублей за литр. Объяснили это тем, что одновременно остановились три завода по переработке газа. Явный саботаж. А цены объявили временными. Но мы знаем, что потом эти цены закрепятся, и никто их не вернет к первоначальному уровню. Почему я так подробно останавливаюсь на этой проблеме? Да потому, что в течение нашего путешествия мы не один раз будем сталкиваться с ней. Кстати, о газовом хозяйстве. Выяснил я, что Газпром практически теряет парк обслуживающей техники, что зарплата тех, кто следит за сохранностью трубопровода, составляет всего восемь тысяч, что люди из-за всего этого попросту уходят с работы.

Дорога в этих степных краях повсеместно с продавленным асфальтом, отчего кажется, что едешь по изрытому колеями проселку. Машины становятся все большегрузней, покрытие не держит такого веса. Мчатся огромные фуры, автовозы, дымят на подъемах тяжелые самосвалы, проносятся легковые иномарки. А мы идем неспешно, на небольшой скорости, практически никого не обгоняя. Теперь заведено всем автомобилям ехать с зажженными фарами. На всем пути, туда и обратно, нас два раза постовые предупредили, чтобы мы не нарушали этого правила. Просто после очередной остановки Миша забывал включать ближний свет. Наша дорога пролегала по Самарской, Оренбургской областям, по Татарстану, Башкирии и Челябинской области. Всего пути до Миасса одна тысяча километров. Спешить нам незачем. Останавливаемся в Башкирии около живописного озера с множеством уток. Солнце печет, но купающихся не видно. Нас это не смущает, и мы с удовольствием влезаем в воду, освежаемся, плавая недалеко от двух рыбаков. Время уже послеобеденное, и лова у них нет. Сидят у плотины и ждут начала вечернего клева. Местный мужик на лошади везет воз свежескошенной травы. Спрашиваем, как называется озеро. Не понимает. Видимо, по-русски в их башкирском селе вообще перестали разговаривать. Узнали название у рыбаков: Кандры-куль. На обратном пути мы снова искупаемся, но уже на другом его конце, который ближе к горам, и где дно более каменисто-песчаное и удобное для купанья.

Город Сим расположен в долине меж гор

В Татарстане и Башкирии много техники на полях: пора уборки зерновых — пшеницы, ячменя, гречихи. Засеяно много подсолнечника. На убранных полях остались соломенные скатки. Всюду в этих республиках строят дороги или расширяют трассу Москва-Пекин, по которой мы едем. Масса тяжелой техники, бытовок, горы заготовленного щебня. Второй раз мы заправились газом в Татарстане по цене 11 рублей 50 копеек. Зато в Башкирии не нашли ни одной заправки с газом. Видимо, башкирские нефтяники лоббируют свою продукцию и не пускают на рынок газ. Но какой отличный башкирский мед продают повсюду вдоль дороги! Мы купили его в качестве гостинцев для своих родичей. Мы въехали в сумерках в Челябинскую область, но газовые «заправки» и тут не встречались долгое время. А если и есть «заправка», то висит маленькая бумажка «газа нет». Пропал пропан.

Проезжали мы город Сим, расположившийся в долине меж гор. Небольшой городок и завод. Такие поселки специально строили в горах, где легко снабжать их предприятия местными полезными ископаемыми. Работают ли теперь те заводы? Зато жители организовали бойкую придорожную торговлю уральскими сувенирами: вазы из бело-зелено-коричневого оникса, шкатулки из зеленого змеевика, пепельницы из пейзажной яшмы, ножи с рукоятками из всевозможных поделочных камней. Торгуют вениками и пихтовыми маслами для бань, горным медом и изделиями уральских заводов — термосами, надувными матрасами, надувными лодками. Мы шутим, сочиняем экспромты, вроде того, что я вынес в качестве эпиграфа про город Сим. Забавным кажется название пересекающей трассу реки: Ай — по-башкирски Луна. Или река Ук. А то и просто надпись «Ручей». Видимо, люди устали придумывать названия… Неподалеку от Златоуста на нас произвели хорошее впечатление две заправочных станции фирмы «Зюраткуль», построенные в виде старинных крепостей с башнями или сказочных дворцов. Все это великолепие сделано из разноцветных уральских камней. Нашелся толковый хозяин и использовал местные минералы для создания такой красоты.

От города Сим пошли отличные дороги: плотный асфальт, четкие разметки, у обрывов предохранительные столбы, при свете фар сияющие рубинами катафоты. Темные, покрытые хвоей, долины и горы необыкновенной красоты в сиянии вечерних зорь. Каждая горная речушка с круглыми валунами на дне напоминает нашу речку Тыелгу, Куштумгу или Киалим. Но до места нам не доведется доехать в этот день. В городе Усть-Катав, где мы нашли-таки заправку с газом, нам сказали, что милиция проверяет все машины, идущие от Челябинска на запад. Оказалось, что из тюрьмы сбежали 15 заключенных. На дорогах царит паника. Тогда мы решили заночевать на стоянке под городом Юрюзань. Кстати, в Усть-Катаве мы вынуждены были заплатить ночному заправщику по 14 рублей 50 копеек за литр пропана. Этот жук-точильщик явно воспользовался дефицитом и заломил цену, близкую к бензину. В Миассе мы заправились по той же цене, что и в Татарстане. Словом, от 13 рублей в Самаре до 11 рублей 50 копеек в Миассе, — в пути мы узнали еще несколько вариантов цен за газ. Всего на горючее туда и обратно у нас ушло 5 000 рублей. Рассказываю это так подробно для того, чтобы наверху обратили внимание на беспредел, который творится внизу, особенно, если это далеко от столицы.

Еще про одну услугу я хотел бы поведать читателю. На каждой большой «заправке» и стоянке тяжелых грузовых машин обязательно появляется жестикулирующий мужик. То размахивает руками, как пингвин ластами, то водит ими перед собой, словно делает утреннюю гимнастику. Оказывается, это условный знак командировочным, которые нуждаются в оформлении липовых документов для своих бухгалтерских отчетов. Этот «пингвин» приведет туда, где желающим сделают любые необходимые бумаги. Придорожная торговля изобилует медом, выставленным прямо на капоты легковых машин; каждая банка играет всеми цветами и оттенками янтаря в зависимости от того, какой это мед: цветочный, луговой, горный, липовый, гречишный или же из цветов акаций. А яблок, а грибов, а картошки — все ведрами! Бери — не хочу! Самые дешевые придорожные кафе оказались в Татарстане. Из-за экономии времени шурпу мы брать не стали, а вот жаркое и пирожки с капустой — то, что надо.

В Миассе прошла наша юность

В Миасс мы въехали со стороны старой части города, где прошла наша юность. Тогда это был культурный центр, а ныне он совсем захирел. Удручающее впечатление оставила улица Пушкина, по которой мы ходили на занятия в педагогическое училище. Дома покосились, палисадники заросли бурьяном, массивные ворота еле держатся на железных петлях. Улицы грязные, замусоренные. На фасаде автотехникума облезла штукатурка. А здание педучилища, где ныне находится краеведческий музей, какой-то чиновник велел выкрасить в розовый цвет. Здание потеряло вид: выполненное из серого гранита, оно не нуждалось в дополнительном внешнем оформлении. Это все равно, что закрасить чудесную настенную мозаику в здании Челябинского аэропорта. Вся бурная жизнь Миасса перекочевала в новые районы: Автозавод, Динамо, Машгородок, Поселок строителей.

Город преобразился в своей центральной части. Много мрамора в отделке зданий, много узорного литья из чугуна. Много новостроя. Все сверкает чистотой. Река Жизни оставляет старое русло досыхать в виде стариц…

И вот мы навещаем старшего брата Михаила Валерия Павловича, который всю жизнь отдал работе на Уральском автозаводе в качестве программиста. Другой старший брат Сергей Павлович живет в Челябинске. Из огромной семьи школьного учителя Павла Ивановича Ильина, у которого учился и я, теперь осталось три брата, живущих в разных городах и встречающихся изредка лишь на похоронах близких.

В поселке Тыелга, на кладбище, мы с Михаилом находим много знакомых имен. Теперь их здесь больше, чем тех, кто остался жить на бывшем прииске. Намного больше. К удивлению мы узнали от нашего давнего товарища Павла Чернобая, который стал теперь старостой в Тыелге, что местные власти не включили тыелгинские кладбища — и русское, и татарское — в число тех, на которые в областном бюджете выделены средства на содержание. Здесь упокоились ветераны Отечественной войны, учителя, врачи, геологи, горнопроходчики, старатели — люди, награжденные за победу над врагами, за добычу золота, за разработку древесины, за поиски месторождений. А теперь они оказались забытыми по вине чиновников — «Иванов, не помнящих родства»…

Отправившись на родину, я даже не взял приличного костюма, поскольку не собирался выступать перед народом. Но о моем приезде узнал поэт Саша Петров; он организовал в библиотеке имени писателя Юрия Либединского литературную встречу с награждением молодых поэтов, лауреатов областного конкурса, и пригласил меня. К слову, раньше эта библиотека находилась в старой части города, а теперь переехала на Машгородок. В сопровождении Петрова я пришел в библиотеку, а там — местное телевидение, радио, полный зал народу. Среди них много знакомых лиц: педагог и литератор Боря Фридлянский, который волею судеб стал учителем литературы в педагогическом колледже, писатель и журналист Борис Миронов, автор двух вышедших книг; одна из его повестей «Скобаренок» печаталась в журнале «Дружба народов». Пришли поэты Саша Горный и Марат Шагиев, писатель Александр Ушков. Пришла Эсфирь Марьяновна Танаевских, которая вместе с Борей Фридлянским стала связующим звеном между педучилищем, литобъединением, местными газетами, выставками художников, музеями, словом, всей культурной жизнью Миасса — и мной, уехавшим далеко и надолго. И я читал стихи:

Знакомлюсь с интересными людьми: Худякова Светлана Александровна, заведующая библиотекой, большой энтузиаст своего дела и организатор многих мероприятий в городе. Поносова Ирина Леонидовна — руководитель музея народного образования, созданного в Миассе. Тоже зовет к себе в музей. Фото на память. А потом посиделки у моей старшей сестры Фаи, дружеское застолье и беседы до глубокой ночи.

Мы побывали на речке Киалим, полюбовались Киалимским водохранилищем, разлившимся среди гор. Оно построено для снабжения водой города Карабаш, что северней Миасса. В Тыелге мы гостили у моей сестры Али Булкиной, которая живет там своим домом с козами, кошками, садом и огородом. Муж Геннадий трудится на грузовых перевозках, крутит баранку «КАМАЗа». Вместе с младшим сыном Сашей они одолели скалу во дворе и пробили в ней огромную яму, чтобы вставить туда бетонные кольца для устройства канализации. На Урале не так просто вырыть яму: только с помощью отбойного молотка! Это не Подмосковье, где сплошные глина или песок идут на глубину до трех километров. От Гены узнали, что на Старом прииске дорожники сносят гору, состоящую из чистого змеевика — зеленого поделочного камня — и забирают эту щебенку на засыпку дороги Карабаш — Челябинск. В какой западноевропейской стране могли бы позволить красивым и дорогим камнем дороги мостить! Скажем, во Франции на все про все есть только известняк и песчаник. И дома из этих камней возводят, и дороги, и на украшении дворцовых интерьеров умудряются их использовать.

Очарованные Киалимом, мы отправились на озеро Аргази… Мы искупались, несмотря на то, что купальный сезон давно прошел. Остался чудный полукруглый песчаный пляж, выложенная из каменных плит баня, кострище из валунов, а рядом выступают скалы и живописно нависают над самой водой. Вдалеке, у другого берега большого залива, виднеется остров, состоящий из каменных глыб. Он походит на военный корабль времен войны — «морской охотник». Смотрим на него в бинокль. Поблизости от него, да и с самого этого островка мы не однажды рыбачили в детстве и в юности.

Ночуем в машине на берегу озера. Жарим картошку на газовой плите. Пригодились консервы. Рыбы не наловили: здесь тоже не было клева. Всю рыбу на Урале выбили браконьеры с дешевыми китайскими сетями и электроудочками. Уничтожение довершили расплодившиеся в прудах и разрезах завезенные откуда-то ротаны, при которых уже никакая рыба не может размножаться и выживать. Вот такие печальные выводы пришлось сделать из увиденного. Единственно, где спаслась рыба, это на реке Миасс, — там мы и наловили на уху. Но как же возвращаться в Москву без уральских камней? Конечно, я набрал красивые разноцветные камни, чтобы закончить одну работу на даче. Заразился «каменной болезнью» и Михаил. Набрали мы целый ящик на двоих. Миша говорит: «В следующий раз возьмем у Паши Чернобая его грузовик на прокат и увезем полный кузов».

Мы не стали искушать судьбу и решили вернуться в Самару, чтобы половить настоящих карпов и карасей. Так мы и поступили. Если бы перед самой Самарой не спустило колесо, мы наверняка успели бы к ночным новостям. Но что за путешествие без приключений? Так что лопнувшая шина и стала нашим приключением в пути. Мы включили «аварийку», выставили в трех метрах отсвечивающий поребрик и стали менять колесо. А мимо носятся мотоциклисты на грозно ревущих и вздымающихся «харлеях». Это парни с окраины города катают девчат рядом с придорожными кафе, магазинами, забегаловками и стоянками для фур. Ночная жизнь молодежи бурлит в вечном и все более набирающем темп водовороте. А у нас свои радости: добраться до дачи, попариться в бане, а утром снова на водоем. Важна ведь не рыба, но общение, а удача пусть проявится в чем-то другом.