Ежемесячная газета "ИНФОРМПРОСТРАНСТВО" Copyright © 2010

Фредди Бен Натан

Цадик с гитарой

Шломо Карлебах появился на свет в Берлине 14 января 1925 года в семье, принадлежащей к одной из наиболее знаменитых раввинских династий Германии. Восемнадцать документально зафиксированных поколений этого семейства уходят корнями к временам царя Давида. Шломо был назван в честь своего деда, Рабби Соломона Карлебаха, широко известного и признанного одним из духовных лидеров в Германии конца ХIХ века. Томас Манн, живший в Любеке, где Соломон Карлебах был главным раввином, писал: «У меня сохранилось впечатление, что длиннобородый, в шляпе, Карлебах далеко превосходил своих коллег другой веры в знаниях и религиозном проникновении». (К слову, имя Соломона .Карлебаха появилось позже на станицах известного романа Томаса Манна «Доктор Фауст»).

Мать Шломо, Пола Коган, тоже происходила из знатной раввинской семьи. Ее отец Ашер Михаэль Коган был главным раввином швейцарского Базеля, основателем международной еврейской организации «Агудат Исраэль». Известие, что Пола беременна двойней, было встречено родственниками с большим волнением. В начале ХХ века это явление было мало изучено, и роды часто представляли большую опасность как для детей, так и для матери. Доктор, наблюдавший за роженицей, сказал, что не знает, смогут ли оба младенца появиться на свет живыми. Пола читала молитвы и дала клятву: «Рибоно шель олам – Творцу Вселенной: если оба моих ребенка благополучно придут на этот свет, их жизни будут посвящены изучению Торы и добрым делам». Так родились два мальчика – Шломо и Эли Хаим Карлебах. Старшая сестра Шуламит вспоминает, что Шломо начал ходить рано, в семь месяцев, и был ребенком необычайно живым, любознательным, с бьющей ключом энергией. Однажды, в возрасте четырех лет отправившись как обычно со своим отцом в синагогу, ребенок пропал. Жители всего района поднялись на его поиски. Через несколько часов его обнаружили в ковчеге синагоги, где он горячо обнимал и целовал свитки Торы. Обучались братья дома, куда были приглашены лучшие учителя и воспитатели. В возрасте четырех лет Шломо изучал Тору с комментариями Раши, а в пять лет начал постигать вековую мудрость Талмуда. Далее был год обучения в Поновежской Йешиве, что во многом предопределило дальнейшую судьбу юного Карлебаха.

В 1939 году семья по понятным причинам была вынуждена покинуть Германию. Перебравшись в Америку, Карлебахи поселились в Манхэттене, где отец основал общину «Кеилат Яаков», ставшую известной впоследствии как «Карлебах Шул». Шломо и Эли Хаим учились в ешиве известного мудреца Торы Рабби Шломо Хаймана. В середине 40-х годов, примерно в 15-летнем возрасте, Шломо стал интересоваться эзотерическими учениями хасидизма и начал посещать соседнюю хасидскую синагогу «Бабовер Шул».

В 1949 году произошло событие из категории тех, что высвечивают людям весь их дальнейший путь. Шломо Карлебах и его друг Залман Шехтер-Шаломи были приглашены на встречу с Любавическим Ребе ( Речь идет о Ребе Йосефе Ицхаке Шнеерсоне. В 1936 году, когда Ребе приехал в Вену на лечение, Шломо и его брат Ели Хаим впервые предстали перед ним для благословения). «Пришло время вам обоим начать посещения университетов» – сказал Ребе без особых предисловий, и друзьям было поручено организовать празднование Хануки для евреев Брандеского Университета. Задание было выполнено наилучшим образом, празднование прошло так, что президент университета поклялся больше подобного не допустить, что и было высшей оценкой.

...Лиха беда – начало. С благословения Любавического Ребе и первоначально в качестве эмиссара Ребе Шломо Карлебах стал осуществлять поездки – с беседами, организацией праздников, свадеб, церемоний вступления в совершеннолетие и с музыкальными программами, благо проявил способности к игре на гитаре и к пению. И где бы он ни выступал, его концерты проходили с неизменным успехом. Выступления, часто под открытым небом, длились за полночь, а то и продолжались всю ночь напролет. Казалось, что небеса открываются над присутствующими, и сам Всевышний наполняет сердца людей любовью и радостью. Йоланта Галазка-Фридман, польский астроном, посетившая один из концертов Шломо Карлебаха в Польше, сказала, что за один час концерта Шломо проявил любви к ближнему больше, чем она слышала в церкви за всю свою жизнь.

Популярность Шломо Карлебаха росла во всем еврейском мире, приглашения шли отовсюду. Говорят, что каждую страну, где есть евреи, Шломо посетил хотя бы однажды. В 1959 году вышел первый его альбом «Песни моей души», что стало подлинной сенсацией в музыкальном мире. Используя традиционные слова песен, тексты Танаха или молитв, Шломо создал свой особый стиль, сочетающий черты и традиционно еврейской, и европейской, и американской музыки. Рождались песни спонтанно. Часто прямо во время молитвы Шломо вдруг начинал многократно нараспев повторять какую-то фразу, которую потом узнавали слушатели. Велвел Пастернак, один из авторитетов современной еврейской музыки, писал: «Музыка Шломо Карлебаха, известная каждому руководителю еврейского ансамбля… стала краеугольным камнем всей еврейской американской музыки». После первого альбома вышли в свет многие другие. За свою жизнь Шломо Карлебах написал около тысячи песен, которые были растиражированы на сотнях дисков и кассет. Интересно отметить, что «поющий Рабби» не имел музыкального образования. Не зная нотной грамоты, он носил с собой переносной магнитофон, чтобы записывать мелодии, которые приходили к нему с небес.

Новая глава в биографии Шломо Карлебаха открылась, когда лидеры организации «Студенты в борьбе за советское еврейство» («Student Struggle for Soviet Jewry») обратились к Шломо (произошло это в 1965 году) с просьбой написать для них песню. Так появилась на свет легендарная песня «Ам Исраэль хай» («Народ Израиля жив»). И не просто песня. Произведение это стало гимном и для евреев Советского Союза, добивавшихся права на репатриацию в Израиль, и для всех страждущих евреев. “Это было наитие, – рассказывал позднее Шломо. – Пришла ко мне строчка «Ам Исраэль хай». И тут же за ней вторая: «Од авину хай?» из Книги Брешит. Иосиф спрашивает своих братьев: «Жив ли наш отец?» Но это не вопрос, скорее утверждение – жив отец, значит, сохранилась основа – корень: народ Израиля жив. В 1960-е годы в Нью-Йорке на одной из первых демонстраций в поддержку советских евреев Карлебах исполнил это произведение, с восторгом принятое слушателями. Песня, которую по незнанию считали народной (такой она и получилась по своей сути) исполнялась на легальных и нелегальных демонстрациях 60-х, 70-х и 80-х годов прошлого века, на детских концертах, во время еврейских праздников. В СССР Шломо Карлебах приехал впервые в 1970 году, когда сделать это ортодоксальному еврею, а тем более раввину, было почти невозможно. В самых неподходящих для этого условиях он, тем не менее, организовал празднование Симхат Тора в Хоральной московской синагоге на улице Архипова. Весть о его приезде почти мгновенно облетела еврейские дома. Тысячи людей, преодолев страх, причем некоторые впервые в жизни, пришли в синагогу на этот праздник. У кого не было ермолок, прикрывали головы носовыми платками или газетами в знак уважения к еврейской традиции. Пение продолжалось до утра, а с первыми лучами солнца запели вместе со Шломо «Ам Исраэль хай», «Исраэль, Исраэль», «Бэтах башэм». После окончания праздника Шломо продолжал общаться с людьми. Когда кончились специально привезенные им подарки, он оставил на память советским евреям свой тфиллин, талит и даже кипу, а потом, стараясь каждому оставить хоть что-то, достал свой дорожный сиддур и, вырывая лист за листом, протягивал их людям:

– Возьми эту страницу из утренней службы.

– Если ты, не дай Б-г, когда-нибудь забудешь, что ты еврей, пусть слова «Как прекрасны шатры твои, Яаков, жилища твои, Исраэль» немедленно напомнят тебе об этом.

– Вот строки из молитвы «Шма». Если ты захочешь узнать, кто является Б-гом твоих отцов, в этой молитве найдешь ответ. «Слушай Исраэль, Господь Б-г наш, Господь один…»

– Сохрани этот фрагмент из «Шмонэ Эсрэ». Если ты хочешь знать, где твоя истинная Родина, здесь указано ее местонахождение: «...И вернись, Господи, в милости Своей в Йерушалаим, город Твой…»

В 1988–89 годах, в самом начале горбачевской перестройки, Шломо Карлебах предпринял беспрецедентный тур по городам России и Польши, проведя 21 концерт в самых знаменитых музыкальных залах Москвы, Ленинграда, Киева и Вильнюса. Когда он выходил из самолета в Москве, кто-то из корреспондентов задал ему вопрос: «Зачем вы приехали в это забытое Б-гом место?». «Милый друг, – не задумываясь, ответил с сияющей улыбкой Шломо, – если существует сила разрушить, то найдется сила и восстановить разрушенное». Аналогичный вопрос был задан и о Польше: «Зачем вы едете в Польшу, разве вы не знаете, что Польша – это Mекка антисемитизма?!» «Пусть так, – ответил Шломо, – Польша это Mекка антисемитизма… Мазаль тов! Но что вы собираетесь делать по этому поводу?»

«Многие наши русские братья никогда не улыбались, только немногие знают что такое настоящая радость. Наша миссия в том, что бы они стали улыбаться, мы должны нести им радость», – говорил Шломо своим друзьям перед поездкой в Россию. Каждый свой концерт Шломо Карлебах начинал словами: «Милые друзья! Я пришел сказать вам, какие вы все красивые!». С благословения Любавического Ребе Шломо Карлебах много усилий посвятил возвращению евреев в иудаизм. В конце 1950-х годов он работал в одной из дневных школ Сент Луиса. Рассказывают, как Шломо просил родителей своих учеников соблюдать субботу. В 1967 году он организовал «Дом любви и молитвы», ставший своего рода магнитом для многих молодых евреев, унесенных судьбою не только от иудаизма, но и от собственных семей. Эти молодые люди, к которым не могли найти подход ни раввины, ни родители, ходили толпами за Шломо, сопровождая его в поездках. Со временем их жизнь радикально менялась, многие возвращались к еврейству. Общение, совместное пение, шабат со Шломо ни для кого не проходили бесследно. В 1977–ом Карлебах не в одиночку, а вместе с общиной «своих хасидов», переехал в Израиль, сначала в Иерусалим, а потом этому сообществу было дано разрешение занять пустующие дома в населенном пункте Мошав Модиин возле Телль-Авива, где она и обосновалась (название поселка было заменено на Мэор Модиин в честь Рабби Меира, большого друга Шломо и всей его общины).

Шломо Карлебаха посылали, и не раз, в качестве представителя еврейского мира, на различные международные форумы. В 1984 году он участвовал в исторической конференции «Восток встречает Запад» в Бомбее, где присутствовали Мать Тереза, Свами Муктананда и другие известные духовные лидеры. Свои выступления Реб Шломэле обычно сопровождал различными историями, притчами, которые он рассказывал нараспев, перебирая струны гитары. Это могли быть традиционные хасидские истории Баал Шем Товa или Рабби Нахманa, поучительные рассказы из жизни его родителей или учителей, героические и трагические истории времен Катастрофы, услышанные им от людей, переживших ужасы концлагерей и гетто. Могли быть и повествования о современном Израиле, о героях Шестидневной войны или Войны Судного дня. И пока «танцующий Рабби» ездил по всему миру и наполнял любовью сердца сотен тысяч, сама его жизнь становилась песней и превращалась в яркую легенду. Шломо, стоит подчеркнуть это, был раввином огромного мужества. В силу его широкой публичности нашлись те, кто обвинял его в недостаточной строгости, в словах и поступках, несовместимых с прописной ортодоксальностью. Что же касается музыкальных способностей и данных, то Карлебах был весьма самокритичен: «Слава Б-гу, – не раз повторял он, – что у меня не очень хороший голос, – если бы я обладал хорошим голосом, то меня бы слушали, а не пели бы вместе со мной и не танцевали бы».

Рассказывают, что 20 октября 1994 года, когда Шломо Карлебах летел в Канаду, кто-то из пассажиров узнал его и попросил спеть. Шломо расчехлил свою гитару и запел старую хасидскую песню «Хасдей Ашем ки ло тамну». («Бесконечна милость Б-жья»). Вдруг возникла долгая пауза, после которой уже не последовало продолжения. Вспомнилось на миг, что однажды, рассказывая о своем творчестве, Шломо Карлебах сказал: «Когда я пою, душа так рвется вверх, что мне стоит больших усилий ее удержать». В тот день и час, стало быть, душа его поднялась так высоко, что не смогла вернуться в тело. Так закончило свою жизнь тело Шломо Карлебаха, но душа его с нами – она дарит неземной свет, помогая разгонять на земле тьму. После кончины Карлебаха его последователи издают журнал «Кол хевре» (на иврите и английском), сборники его поучений, проповедей и биографические материалы; активно действует Фонд памяти Карлебаха. В Израиле и США насчитывается более ста синагог и центров поддержанного Карлебахом движения, в основу которого положены идеи предопределенности людских поступков свыше и проповедь терпимости к проявлениям человеческой натуры в поисках нетрадиционных путей возвращения заблудших на путь истинный. Когда библейский герой Иосиф из долины Хеврон пришел в Шхем и блуждал по полю в поисках своих братьев, спросил его человек: «Что ищешь ты?», он ответил: «Братьев моих ищу я».

Подобно Иосифу, собратьев искал по всей земле Шломо Карлебах. А ныне находить их и возвращать к своим истокам помогает духовное и творческое его наследие. Жизнь после смерти есть.