Ежемесячная газета "ИНФОРМПРОСТРАНСТВО" Copyright © 2012

Артур Джеймс Бальфур

Яков Басин

Истоки конфронтации

Хаим Вейцман

Тель-Авив, 1 мая 1921 года, день международной солидарности трудящихся. Еврейские рабочие вышли на демонстрацию, ставшую к этому времени во всем мире традиционной для этого весеннего дня. Среди демонстрантов оказалась и небольшая группа коммунистов, распространявших свои листовки. В них содержался призыв к угнетенным рабочим массам Палестины восстать против господствующего в регионе британского империализма. Смутьянов изгнали из шествия, и все вроде бы стало на свои привычные места. Но, как вскоре выяснилось, листовки были на арабском языке. Вполне возможно, что этот факт и не сыграл никакого значения в развернувшихся вскоре событиях, но буквально спустя несколько часов в Яффо вспыхнул бунт: арабы напали на евреев. Мятеж был подавлен армейскими силами британской администрации, но обошелся он населению города дорого: 95 погибших и 219 тяжело раненых. И это было лишь одно из целой череды событий, явившихся следствием появления документа, получившего в истории названия Декларации Бальфура.

2 ноября 1917 г. британский министр иностранных дел Артур Джеймс Бальфур направил лорду Лайонелю Уолтеру Ротшильду декларацию о доброжелательном отношении Великобритании к сионистским стремлениям евреев. Текст ее был изложен в коротком письме – буквально несколько строк, но именно они сыграло для судеб миллионов евреев одну из решающих ролей: «Правительство Его Величества относится благосклонно к восстановлению национального очага для еврейского народа в Палестине и приложит все усилия к облегчению достижения этой цели. Вполне понятно, что не должно быть предпринято ничего, что может повредить интересам, как гражданским, так и религиозным, нееврейских общин в Палестине или правам и политическому статусу евреев в какой-либо другой стране».

Вскоре военный кабинет министров, которому принадлежало право окончательного решения, одобрил декларацию как продуманный политический акт, и в результате Великобритания стала не только первой, но и единственной среди великих держав, которая официально заявила о своем сочувственном отношении к сионистскому движению. Препятствием, как ни странно, стала позиция еврейского Объединенного иностранного комитета, в который входили представители деловых кругов английского еврейства, и вопрос был окончательно решен лишь после того, как эту идею одобрил еще и президент США Вудро Вильсон.

Другую решающую роль в осуществлении сионистской мечты сыграл премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж, который обеспечил в ходе Первой мировой войны победу британских войск на Ближнем Востоке и освобождение Палестины от многовекового османского владычества. Глубоко религиозный человек, сын баптистского проповедника, он назвал эту победу «единственной по-настоящему волнующей вещью в этой войне».

24 апреля 1920 г. декларация Бальфура была утверждена на конференции союзников в Сан-Ремо, а 24 июля 1922 г. включена в текст мандата Великобритании на Палестину, утвержденного Лигой Наций. Так заполнилась та ниша, которая после Базельской конференции 1897 г. в документальном оформлении отстаивала права еврейского народа на восстановление собственной государственности на территории исторической родины – в Эрец-Исраэле. Согласие крупнейших держав означало одно: мир повернулся к народу, который долгие годы сам же дискриминировал и унижал, отрицая его право не только на свободную жизнь, но нередко и на само существование. Произошла одна из самых значительных и бескровных революций в истории. Сами евреи, которые еще совсем недавно думали лишь о том, где им найти убежище от грозящих напастей, получили гарантию, что их мечты о национальном очаге могут быть воплощены в жизнь. Более того, произойти это может не на территории какой-то нейтральной страны, как об этом еще совсем недавно писала пресса, а там, где жил их народ в древности и откуда ушел на долгие века рассеяния. Идеология сионизма была подтверждена на самом высоком и, что особенно важно, нееврейском уровне.

Эту мысль прекрасно изложил будущий премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион в речи, с которой выступил на совещании молодых руководителей рабочего движения в Хайфе в 1944 г.

«Этот народ дал миру великие и вечные нравственные истины и заповеди. Этот народ поднялся до пророческих откровений о единстве Творца и Его творения, о достоинстве и беспредельной ценности индивидуума (поскольку каждый человек создан по образу и подобию Б-жьему), о социальной справедливости, всеобщем мире и любви – «люби ближнего твоего, как самого себя». Этот народ первым пророчествовал о «конце времен» и первым провидел новое человеческое общество…

Сама уникальность еврейского народа стала силой, с помощью которой он оставил отпечаток в человеческой истории и продолжает поныне оставаться творческой силой в мире…

За время длительной борьбы за сохранение своего самосознания и наших ценностей мы понесли тяжелейшие потери. Многие евреи капитулировали. После двух тысяч лет изгнания ряды наши не были бы столь немногочисленны, если бы не два фактора: уничтожение и ассимиляция. Они были для нас бедствием с самого начала галута… Да, отдельные люди сдавались и покидали наши ряды – но народ в целом не сдался, не утратил своей души!

Были и другие народы, которым, подобно еврейскому, выпала судьба быть вырванными из родной почвы, но все остальные – все без исключения – исчезали с арены истории в течение считанных десятков лет после своего изгнания. Евреи – единственный пример маленького, изгнанного, вечно ненавидимого народа, который твердо держался за свое и никогда не сдавался… Сопротивление его на протяжении стольких веков столь многим могучим врагам, отказ покориться исторической судьбе – это, коротко говоря, и есть суть еврейской истории в галуте…

Но те, кто совершают нынешнюю еврейскую революцию, решили: сопротивления судьбе недостаточно. Мы должны стать господами своей судьбы. Мы должны взять ее в собственные руки!»

Декларация лорда Бальфура была первой серьезной победой сионизма. Ее появление не было свидетельством всплеска эмоций или политического расчета, ибо, как свидетельствует один из биографов ее автора, «еврейский вопрос не был для него одной из многих политических проблем – он составлял часть его личности… На протяжении всей жизни он не переставал интересоваться евреями и их судьбой. Источником этого интереса послужил Ветхий Завет, с которым его в детстве познакомила мать… Мысль, что христианская религия и цивилизация находятся в огромном, своего рода единственном долгу перед иудаизмом, который был постыдно плохо оплачен, не оставляла его».

Появление декларации Бальфура вызвало подлинный взрыв энтузиазма в еврейских местечках и кварталах больших городов. Основатель и один из лидеров Израильской ассоциации бывших узников советских концлагерей, известный публицист Юлий Марголин в книге «Как было ликвидировано сионистское движение в Советской России» вспоминал о демонстрации в украинском городе Екатеринославе (с 1926 г. – Днепропетровск), в которой принимало участие около 15000 человек.

Аналогичная реакция была и у белорусского еврейства. К примеру, 11 ноября в Могилеве Еврейский национальный избирательный комитет (по выборам в Учредительное собрание) совместно с Могилевским комитетом сионистов организовал «грандиозный митинг-концерт». Как писала выходившая в те дни в городе газета «Еврейское слово», «помещение городского театра было переполнено до последней степени, а у здания была огромная толпа, впустить которую не было возможности… Произнесенное с большим подъемом вступительное слово было посвящено декларации [Бальфура], встреченной с неописуемым энтузиазмом. Крики: «Да здравствует свободная Англия! Да здравствует свободная еврейская Палестина!» долгое время оглашали переполненный зал».

Согласно принятому решению, представители «двухтысячного собрания евреев разных классов и политических течений» посетили английского военного атташе при ставке Верховного главнокомандующего, располагавшейся тогда в Могилеве, генерала Чарльза Бартера и вручили ему адрес на еврейском, русском и английском языках. В нем было написано, что собрание «выразило свой единый восторг пред великим английским народом, всегда понимавшим глубокую трагедию еврейского народа, всегда дружески откликавшимся на его тысячелетние стремления к возрождению и ныне первым пришедшим еврейству на помощь в его многотрудной борьбе за неотъемлемое право на национальную самостоятельность».

Однако это был первый и последний всплеск радостных эмоций. Все происходящие после этого события носили для евреев трагический оттенок. Победившие в октябре 1917 года большевики в реализации своей концепции интернационализации населения всего земного шара (как писал Маяковский, «жить без Россий, без Латвий, единым человечьим общежитием») не только поставили совершенно непреодолимую преграду перед евреями в деле массовой эмиграции из страны. Они силой заставили их предать забвению саму многовековую мечту о восстановлении собственного национального очага на исторической родине. Вот как все в той же книге оценивает историческое значение Октябрьского переворота с точки зрения судеб еврейского народа не только России, но и всей Европы, Юлий Марголин: «Пять дней спустя [после принятия декларации Бальфура], 7 ноября, власть в Петрограде перешла в руки большевиков. Не многие верили в прочность новой власти. Еще меньше было таких, которые понимали трагический для евреев смысл революции. Не только на пути бездомных и гонимых еврейских масс, тяготевших к Палестине, выросло неожиданное препятствие – сами эти массы отныне оказались вовлеченными в процесс насильственной денационализации [ассимиляции], оторванными от контакта с мировым сионистским движением и осужденными на постепенное захирение. Свободное развитие еврейского народа в России, едва начавшись, пришло к концу. На протяжении одного поколения сотни тысяч людей, политически и общественно активных, были осуждены на гибель, на ссылку, на водворение в лагеря. Победа коммунизма в России в значительной степени уничтожила эффект декларации Бальфура. От участия в создании еврейского государства был оторван передовой и самый многочисленный отряд мирового сионизма. С национальной точки зрения революция привела к погрому русского сионизма и решительному ослаблению освободительного движения еврейского народа во всем мире. Непосредственным ее результатом явился застой сионистской работы в Палестине в 20-х годах, потеря драгоценных лет и роковое опоздание возникновения еврейского государства в эпоху между Первой и Второй мировыми войнами».

Время показало, что, если бы большевики отнеслись к сионистским чаяниям евреев так же сочувственно, как англичане и американцы, и российские евреи получили свободу в решении собственной судьбы, Израиль мог бы возникнуть на 20 лет раньше, а европейское еврейство перед угрозой нацистского нашествия получило бы возможность эмиграции и предотвращения трагедии Холокоста. Но еще более драматически изоляционистская политика большевиков повлияла на судьбу Палестины: мечта Теодора Герцля о том, что именно миллионы евреев России станут основой в становлении еврейского государства, не сбылась. Для ее воплощения в жизнь понадобилось еще долгие десятилетия и многомиллионные жертвы.

Трагический оттенок имеет и все то, что после 1917 года произошло в Эрец-Исраэле. Добившись появления документа о признании права еврейского народа на строительство собственного национального очага на своей исторической родине – то есть, решив в какой-то степени вековой еврейский вопрос, сионистские лидеры не позаботились решить еще один вопрос, без которого значение первого во многом теряло свой смысл, – вопрос арабский. А этот вопрос существовал, но о нем сионисты, если и знали, то, уж как минимум, не принимали во внимание. Представляя развитую и прошедшую свое становление городскую, западную цивилизацию, они откровенно недооценивали пусть отсталую, пусть почти целиком сельскую, но все же реально существующую цивилизацию восточную. И эти, возникшие еще в начале ХХ века цивилизационные противоречия самым драматическим образом отразились и до сего дня отражаются на всем, что происходило и происходит на Ближнем Востоке. Декларация Бальфура предоставила право на государство только евреям. Арабы в ней вообще не упоминались. А ведь еще в 1907 г. иммигрант из России писатель Ицхак Эпштейн писал: «Среди серьезных вопросов, связанных с идеей возрождения нашего народа на своей земле, есть один более существенный, чем все остальные, вместе взятые. Это вопрос наших отношений с арабами… Сионисты о нем просто забыли, и он практически не затрагивается в сионистской литературе».

Впрочем, обвинять сионистов в высокомерии у нас тоже нет серьезных оснований. Находясь практически в полной зависимости от геополитических интересов Великобритании, которая была заинтересована в сохранении под контролем большей части того, что являлось прежде турецким Ближним Востоком, они шли на все, чтобы хоть как-то зацепиться на официальных основаниях за этот клочок земли на побережье Средиземного моря, который когда-то носил название Эрец-Исраэль.

К тому же, несмотря на наличие Декларации Бальфура, англичане проявляли открытую враждебность к сионистам, опасаясь, что даже одна, сама по себе идея еврейского национального очага способна разжечь сепаратистские настроения среди арабов. Как это не звучит сегодня парадоксально, широко освещаемая в прессе Декларация Бальфура до мая 1920 г. вообще официально английскими властями в Палестине не упоминалась. Когда еврейская делегация явилась к коменданту Яффо, тот вообще заявил, что «никогда не слышал о какой-то там декларации Бальфура». Арабским же лидерам он и вовсе развязал руки к насильственным действиям, сказав, что, если они в Яффо нападут на евреев, он не будет им мешать.

Арабское население Палестины к этому времени переживало период подъема. С 1882 года, когда началась еврейская эмиграция, до 1914 г. его число с 260 тысяч выросло до 600 тысяч. Среди них было около 15% принявших христианство, как правило, жителей городов. Арабы принадлежали к разным этническим группам. Среди них были потомки разных народностей, принявшие ислам после арабского завоевания. Особенно много таких сравнительно недавних мусульман было в горных районах, где им удалось уцелеть после опустошительных нашествий завоевателей и набегов местных бедуинов. Мусульманское большинство было самой отсталой частью арабского населения. 70% арабов жило в сельской местности, арендуя небольшие земельные участки, Как правило, они постоянно находились в долговой кабале у землевладельцев, отдавая им от трети до половины своего урожая.

По мере того, как рос и укреплялся ишув, укреплялась и экономика арабского сектора: возникали новые рынки сбыта продукции, возникали новые рабочие места, в глухую восточную провинцию медленно, но все же проникали элементы западной цивилизации. В Палестину потянулись переселенцы из других регионов Ближнего Востока. Большинство из них было заинтересовано в том, чтобы поселиться в районах с высокой плотностью еврейского населения. Практика показала, что, как и во все века, колонизация являлась позитивным элементов истории.

Но Декларация Бальфура носила односторонний характер: поддержку мирового сообщества получили только евреи, и это заложило под весь проект возрождения еврейской государственности мину замедленного действия. Разгорающийся костер конфликта постепенно становился одним из центров мировой политики. И тут, наконец, выяснилось, что, оказывается, у арабов тоже есть собственное национальное движение. Осознание этого пришло достаточно поздно, когда возможность первого, может быть, решающего шага к компромиссу была упущена.

Будущее показало, что это было главной и поистине стратегической ошибкой еврейских лидеров. Именно об этом написал позднее живший в Палестине еврейский журналист Моше Медзини: «Самая серьезная политическая неудача ишува заключалась в том, что он не сумел создать атмосферу взаимопонимания между евреями и арабами… Ишув не сумел понять и оценить этот вопрос ни до [Первой мировой] войны, ни сразу после нее».

В свою очередь, арабские лидеры вовремя оценили, чем им грозит создание рядом с ними еврейской национально-культурной автономии. У арабов Палестины в то время еще не было особого политического сознания, но другие арабские лидеры, которые яростно обвиняли англичан в отказе от обещаний военного времени – предоставить арабам национальное самоопределение, ухватились за Декларацию Бальфура как за свидетельство английского вероломства. В итоге, Палестина надолго стала основным предметом конфликта.

Евреи же в свою очередь к этому времени уже располагали собственными школами, национальным гимном, почтовыми марками, денежной эмиссией и даже собственной, пусть неофициальной, но все же собственной милицией. И уже в 1911 г. около 150 арабских старейшин Палестины основали в Яффо антиеврейскую ассоциацию и направили в Константинополь телеграмму с протестом против продажи земли евреям. Они даже провели несколько небольших демонстраций, но все это так и не подвигло сионистов к заключению с ними единого фронта.

В начале 1918 г. правительство Великобритании послало в Палестину сионистскую комиссию, которая должна была изучить возможность для реального воплощения Декларации Бальфура в жизнь. Комиссию возглавил Хаим Вейцман, которому англичане всецело доверяли. Вейцман должен был добиться встречи с наиболее влиятельным представителем арабского населения в регионе – эмиром Фейсалом, сыном эмира Мекки. Именно его англичане собирались сделать королем арабских территорий, освобожденных от турецкого владычества. Такая встреча действительно состоялась в январе 1919 г. в портовом городке Акаба. Вейцман и Фейсал, выступая от имени «еврейского и арабского народов», заключили договор о дружбе и «сердечном расположении», в котором говорилось, что возвращение евреев на родину встретит благосклонный прием у арабов, поскольку откроет возможности взаимного сотрудничества в общих интересах.

Казалось, что после этой встречи больше не останется оснований для конфликта между арабами и евреями-сионистами, и в 1921 г. на Двенадцатом сионистском Конгрессе была принята резолюция, в которой, в частности, отмечалось, что евреи должны жить в обстановке гармонии и взаимного уважения с арабским народом.

В апреле 1920 г. Великобритании был официально вручен мандат на управление Палестиной, утвержденный впоследствии Лигой Наций. Военное правление Палестины сменилось гражданской администрацией, и британский еврей сэр Герберт Сэмюэл был назначен Верховным комиссаром. Впервые за 1850 лет к власти в Эрец-Исраэль пришел еврей. Началась интенсивная работа по возрождению этой всеми заброшенной территории.

Палестина покрывалась зеленью. Многие из 50 тысяч репатриантов, приехавших между 1919 и 1924 годами, вступили в мошавы (кооперативные хозяйства) и кибуцы (коллективные хозяйства). Строились дороги, осушались солончаки и болота. Эрец-Исраэль оказался вовлеченным в мировой процесс урбанизации: бурно развивались города, вырос первый в мире чисто еврейский город – Тель-Авив. Возникли новые отрасли хозяйства, ставшие возможными благодаря электрификации страны. Успешно росло производство соли, муки и растительного масла. Созданный в 1920 г. Фонд основания Палестины – центральный финансовый инструмент Сионистской организации (Керен га-Йесод) – финансировал разнообразные предприятия, выдавая займы и направляя усилия на решение главной проблемы – заселения Палестины иммигрантами.

Наиболее важной из возникших профсоюзных организацией стала Всеобщая федерация труда (Гистадрут), основанная в 1920 году. Она представляла интересы промышленных и сельскохозяйственных рабочих, деловых кругов и людей свободных профессий. В 1921 г. с его помощью была создана Хагана – еврейская военная, долгое время действовавшая в подполье, организация, защищавшая еврейское население от насилия со стороны арабов за весь период действия британского мандата на территории Палестины (1920–1948). Именно она стала с образованием государства основой Армии обороны Израиля. Гистадрут учредил также крупнейшую в стране больничную кассу (Купат Холим), объединившую сеть клиник, и банк «а-Поалим». Начала издаваться ежедневная газета «Давар».

Международные интересы евреев представлял Сохнут – Еврейское агентство Палестины. Его полномочия оговаривались условиями мандата. Это оно проводило переговоры с Великобританией и представляло дело еврейского национального дома в Лиге Наций. В его функции входили также вопросы репатриации, расселения иммигрантов и развития торговли и индустрии. Объединяла все еврейское население ишува «Выборная Ассамблея», которая также была создана в 1920 г.

Выиграли от всех этих изменений и арабы. Их заработная плата была больше, производительность труда выше, и доход на душу населения значительнее, чем у их собратьев в Ираке, Сирии и Египте. Однако время, необходимое для начала обсуждения стратегических вопросов взаимоотношений еврейского и арабского секторов Палестины, каким бы кратким оно ни было, оказалось упущенным. Ни рост доходов арабских семей, ни существенное падение уровня детской смертности, ни даже крупные суммы денег, которые платил за землю Еврейский национальный фонд – ничто не поколебало антиеврейского настроения арабских лидеров. Они не желали обсуждать с евреями принципиально важные вопросы. Почувствовав негативное отношение мандатных властей к самой сионистской идее, арабы уже с начала 1919 г. стали протестовать против данного евреям разрешения на создание колоний в Палестине. В Иерусалиме и Яффо начали появляться листовки, призывавшие арабов сплотиться перед лицом «сионистской угрозы». Выяснилось, что уже существует арабская террористическая организация «Черная рука», а в феврале 1919 г. в Яффо состоялось первое собрание Мусульманско-христианского союза, ставшего во главе антисионистского движения.

«Еврейская тема» активно обсуждалась на четырех арабских конгрессах, состоявшихся с июля 1919 по май 1921 гг. Во время этих конгрессов был создан верховный Исполнительный комитет арабского националистического движения. В Иерусалиме прошли крупные арабские демонстрации. 1 марта 1920 г. несколько тысяч арабов напали в Галилее на жителей двух рабочих поселков. Помощь из Яффо пришла слишком поздно. Погибло 6 человек, в том числе Йосеф Трумпельдор. Спустя месяц, в течение всех трех пасхальных дней, в Иерусалиме вооруженные толпы арабов беспощадно громили еврейские кварталы. Британские власти вместо того, чтобы наказать погромщиков, приговорили 19 членов Хаганы к трем годам тюремного заключения, а ее руководителя В. Жаборинского – к 15 годам. А 1 мая 1921 года кровавые погромы произошли в Яффо и Тель-Авиве. Пока войска наводили порядок, евреев в течение трех дней убивали и грабили. В конце 1920 г. Палестина перешла под управление Министерства колоний Великобритании во главе с военным министром Уинстоном Черчиллем. Весной следующего 1921 г. к нему поступила петиция, в которой палестинские арабы потребовали предоставления им государственной независимости, аннулирования Декларации Бальфура и запрещения еврейской иммиграции в Палестину.