Евгений Бень.   От безмерной харизмы к реальной власти?. 1

Владимир Френкель.   Неизбежный союз. 3

 

 

 

 

 

Евгений Бень

От безмерной харизмы к реальной власти?

 

Все   дни  пребывания  Ариэля   Шарона в иерусалимской клинике «Хадасса» с  обширным  инсультом  сопровождаются  специфической  информационной  кампанией.  И не только  в  самом  Израиле.  Сходные  интерпретации  атмосферы,  связанной  с болезнью  израильского  премьера,  слышны  в  США,  Европе  и  в  России. 

 

Суть  того,  что  нам  говорят   мировые  теле-  и  радиоисточники  сводится  к  следующему:  главным  курсом  государства  Израиль  при  Шароне  был  курс  на  мир  с  арабами,  а  теперь  израильтяне  вместе  со всем  цивилизованным  миром  опасаются  за  судьбу  этого  благородного  курса.  Ежечасно  мы  узнаем  о  том,  что евреи  во  всем  мире  молятся  в синагогах  как  за  выздоровление  израильского  лидера,  так  и за сохранение  его  спасительного  курса.  По  всем  крупнейшим  телеканалам  показывают  детей  Обетованной  земли,  заявивших  у ворот  клиники,  что  для  них  Шарон  –  больше,  чем  премьер-министр Эрец Исраэль.  То  есть  если  не  Мелех  Иуди  (Царь  Иудейский),  то  уж   по крайней  мере добрый дедушка  всех  евреев.

Большинство  политологов,  включая  симпатизирующих  недавно  возникшей  по  инициативе  Шарона  после  раскола  правого  «Ликуда» центристской  партии  «Кадима», предполагают, что второму человеку «Кадимы»  экс-мэру  Иерусалима  Эхуду  Ольмерту  может  помешать  остаться  в премьерском  кресле  по  истечении  ста  дней  временного  исполнения  обязанностей  два  фактора:  отсутствие  как  воинских заслуг,  так  и  соответствующей  харизмы.  Согласно  опросам,  состоявшимся  в  первые  дни  тяжелой  болезни  Шарона,  за «Кадиму»  еще  готовы  отдать  голоса  28%  граждан,  в  то  время  как  за  лидера  партии  «Ликуд»  Беньямина  Нетаньяху   -  23%,  а  за  руководителя  партии  «Авода» Амира Перетца  -  16%.

Впрочем,  есть  все  основания  полагать ,  что,  несмотря  на  распространившуюся  за  границы  Израиля апологию  «Кадимы»  и  Ольмерта,  их  проценты  будут  таять день  ото  дня,  а  параллельно  тому  станет  наращивать  электорат  правый  «Ликуд»  с  Нетаньяху.  И  мотивации  этому  предполагаемому  ходу   событий  парадоксально  можно  найти  в  пяти  годах  пребывания  у  власти  Ариэля  Шарона  -  человека  безграничных  воинских  заслуг  и выросшей  из  них  безмерной  общественной  харизмы.  Той  самой  харизмы,  которая  даже  оказалась  способна  затмить  глаза  сотням  тысяч  израильтян  в  годы  Шаронова    премьерства.  Думаю,  реальный  вклад  Шарона-военачальника  в  историю  государства  Израиль  несопоставимо  масштабнее его  политической  деятельности  последних  лет.  Именно  безоговорочное  признание  в  Шароне  полководца  объединило  правых  и  левых,  когда  в  2001  году  за  него  проголосовало  62,5%  соотечественников.  Именно  он  сыграл  решающую  роль  в  победах  Израиля  в  трех  воинах  -  1956,  1967  и  1973  годов. В  первом  случае  его  парашютно-десантное  соединение  обеспечило  решающий  прорыв  израильской  армии  на  Синай.  Во-втором,  в ходе  шестидневной  войны,  Шарон  во  главе  танковой  бригады  взял  штурмом  ключевой  египетский  бастион Абу-Гейла.  Наконец,  именно  Шарон  спас  Израиль  от  поражения  в  войне  Судного  дня  1973  года.  Тогда,  в  праздник  Йом  Кипур,  египетские  и  сирийские  войска  взломали  линию  Барлева — израильские  защитные  укрепления  на  берегу  Суэцкого  канала.  Казалось,  наступавших  арабов  уже  не  остановить,  но  Шарон  с  семью  танками  из  своей  143-й  бронетанковой  бригады  переправился  через  Суэц  и  нанес  противнику  сокрушительный  удар,  который  переломил  весь  ход  военных  действий.

Не  случайно,  когда  примерно  за  год  до  начала  премьерства  Шарон  в  качестве  лидера  оппозиционного  блока  «Ликуд»  совершил  восхождение  на  храмовую  гору  в  арабской  части  старого  города  в  Иерусалиме,  это  было  воспринято  израильтянами  как  уверенная  поступь  нового  мощного  лидера  партии,  контрастирующая  с  бесконечными  компромиссами  тогдашнего  премьера  и  руководителя  «Аводы»  Эхуда Барака.

В  самом  деле  –  курс  на  мир  с  арабами  неоднократно  декларировался  Ариэлем Шароном  -  премьер-министром.  И,  бесспорно,  Ближний  Восток,  уставший  от  кровопролития  за  58  лет  истории  Израиля,  имеет  право  на  этот  мир.  Но  продуктивно  ли  декларирование  мира  в  качестве  главного  курса  государства,  у  которого  бездна  внутриеврейских  проблем,  таких,  как  алия,  абсорбция, взаимоотношения светских и религиозных групп, взаимоотношения разных течений внутри иудаизма и уж, конечно, вопросы экономического развития полоски суверенной земли, находящейся во враждебном окружении и не имеющей при этом собственных энергоресурсов? Главным курсом России не может быть установление конституционного порядка в Чечне, главным курсом Британии не может быть устойчивый мир с католическим и ирландским меньшинством, главный курс Израиля невозможно свести к решению палестинского вопроса. Хотя и то, и другое, и третье – вещи чрезвычайно необходимые. Можно напомнить, что государство Израиль создавалось для евреев всего мира, а не для мира с арабами. Мир с арабами для Израиля – никак не главный курс, а один из важнейших инструментов внутренней и внешней политики. 

Во времена Шарона мне случилось бывать в Израиле из года в год. Не знаю, верить или не верить слухам вокруг имени легендарного премьера, свидетельствующим о коррумпированности его окружения, но именно при Шароне произошло глобальное расслоение израильского общества на единицы очень богатых людей и десятки тысяч еле-еле сводящих концы с концами. Это расслоение уступает по своим масштабам разве что расслоению российского общества начала 1990-х годов. Многие выходцы из России, представители так называемой в советские времена группы ИТР, а также гуманитарии, еще год назад имели работу, соответствующую или почти соответствующую их профессиям. Теперь значительная их часть либо без работы, либо служит в охране. На охранников в Израиле спрос только растет, что, кстати, является одним из показателей «реализации» курса на мир с арабами. Индексация пенсий и пособий по старости очень заметно отстает от темпов инфляции. О том, насколько болезненно и в моральном, и в экономическом отношении еврейские поселенцы пережили недавнее размежевание, широко известно. Именно в годы правления Ариэля Шарона сократилась до сверхминимума алия из России, стран СНГ и Восточной Европы. А ведь именно репатрианты из этих стран когда-то стояли у истоков государства Израиль, закладывали основы его идеологии и культуры еще до 1948 года, не кто иные как они в 1960-е -1990-е годы в основном и способствовали конкурентоспособности демографического климата в этой стране. Теперешнему уже устоявшемуся израильскому истеблишменту кажется дискомфортным продолжение интенсивного исхода евреев из России, о чем некоторые его представители не стесняются откровенно говорить, а другие заявляют, что в России уже почти не осталось лиц еврейской национальности, тем самым поддерживая миф, порожденный самими же сегодняшними израильскими верхами. Все это при том, что в странах азиатского и африканского континентов Израиль ведет достаточно активную работу по привлечению тамошних евреев в Эрец Исраэль в надежде на пополнение рынка неквалифицированного труда.

В этой атмосфере среди левой израильской молодежи бытует мнение, что в Израиле постепенно формируется тип либерального национального самосознания, подобный тому, который есть в Голландии или Бельгии. Но у коренных голландцев или бельгийцев нет за плечами многих сотен лет изгнания, гонений, костров инквизиции, полосы оседлости и т.д. И если даже абсолютно все израильтяне возомнят, что живут в стране, наподобие Голландии, остальной мир все равно в это не поверит. Вспоминается старый анекдот о том, как пациент психбольницы отождествлял себя с овсяным зернышком, а вслед за тем на медкомиссии признал себя человеком, но, оказавшись на воле, сломя голову бросился бежать от кур с криком: «Я-то знаю, что я – не овсяное зерно, но куры же не знают!»

Главный курс на мир с арабами в этих условиях – для Израиля непроходимое болото, ибо даже если отдать палестинцам восточную часть Иерусалима, они на этом не остановятся, и мира все равно не будет.

Военные заслуги и харизма Шарона спасала нынешние израильские власти от волн широкого недовольства, но преемник Ариэля Шарона по «Кадиме» Эхуд Ольмерт не является носителем качеств Ариэля Шарона.

Можно предположить, что в марте 2006 года к власти в Израиле придет правый «Ликуд» во главе с Беньямином Нетаньяху, которому предстоит взять главный курс на оздоровление общества, решение внутриеврейских общественно-социальных проблем, на возрождение алии. Вот это как раз и способно смягчить израильско-арабские противоречия.

И только сам Израиль, наверное, сумеет опровергнуть гуляющую по страницам мировой прессы формулу: «В Израиле Шарону альтернативы нет».

 

 

 

 

 

Владимир Френкель

Неизбежный союз

 

Меньше всего я бы хотел, чтобы мои заметки были восприняты как политические. Хотя речь пойдет о политическом, казалось бы, предмете - о том непростом, иногда мучительном и безрадостном сближении между Россией, Европой и США, которое так или иначе происходит, несмотря на многочисленные неудовольствия как политиков, так и народа.

 

Тем не менее движение навстречу друг другу неизбежно. Хотя, как видим, очень многое сегодня против него. Америка обижается на Европу из-за Ирака, и поделом, но и Европа обижена на Америку из-за того же Ирака, и у нее тоже есть на то причины, особенно если учесть растущую зависимость Европы от исламского мира, да и исламизацию самой Европы. В Америке чуть ли не выливают в море французские вина, а во Франции, да и вообще в Европе антиамериканизм давно стал модой. Европа корит Россию за «нарушения прав человека в Чечне», а Россия ссылается на борьбу с терроризмом и в свою очередь обвиняет европейцев в лицемерии, причем совершенно справедливо. Американцы недовольны усилением в России авторитарных тенденций, процессами против известных предпринимателей и, как американцам кажется, нарушением свободы печати. В самой России тоже растут антиамериканские настроения, да и антиевропейские тоже, благо там не могут забыть Сербию и Косово. Вообще, похоже, претензии всех ко всем имеют основания, и тем более справедливы взаимные упреки в лицемерии и двуличии - к одной стороне претензии предъявляются, а к другой - нет. Кажется, только в отношении Израиля у всех сторон нет серьезных разногласий - тут лицемерие всеобщее, и все стороны, хоть и с разной интенсивностью, во что бы то ни стало хотят видеть в борьбе Израиля с терроризмом что-то совсем другое, только не борьбу с терроризмом.

Рассуждая с чисто политических позиций, сближение всех трех сторон маловероятно, тем не менее оно происходит, пусть со скрипом и даже как бы нехотя. Потому что оно неизбежно. Причем причины этой неизбежности вовсе не политические, а, если уместно здесь такое слово, метафизические.

Не исключено, что какой-то высшей силой (назовем мы ее Богом или еще как-нибудь) положен предел количеству зла на земле, выше которого уже может начаться распад и гибель. И если количество зла близко к превышению этого предела, то тут и начинаются маловероятные в других условиях события - империи зла, только что заключившие между собой союз, вдруг начинают воевать друг с другом, до уничтожения одной из них, или опять-таки вдруг как бы сам собой рушится режим, казавшийся неколебимым... В ХХ веке, очевидно, просто невозможно было одновременное существование нацистского и коммунистического режимов, это превышало какой-то предел зла. В результате один из режимов просуществовал всего 12 лет, закончившись примером ужасающей гибели, чтобы в Европе уже не возродиться. Да, ответят мне, но это за счет усиления другой империи зла и даже распространения ее на окрестные страны! Верно, но и здесь таинственный закон продолжал работать. Не успел коммунизм распространиться вширь, как тут же одряхлел и последующие несколько десятков лет хоть и представлял ядерную опасность для всего мира, но тем не менее сам уже не бредил немедленной мировой революцией и к тому же в главном своем очаге потерял вкус к массовым гекатомбам. Не потому, что стал лучше, а потому, что управлялся людьми, хорошо усвоившими, что любые массовые репрессии непременно захватят их самих, уже успевших познать вкус спокойной и обеспеченной жизни.

Но и в этом виде империя зла стала вдруг нетерпима - и рухнула неожиданно для всех. Однако ее крах станет понятен, если вспомнить о нашем законе и учесть появление новой империи зла - тем более страшной, что она не ограничивается одной страной. Ее нельзя очертить политически, она, как раковая опухоль, расползлась уже по всему миру. Я говорю, конечно, об исламском терроризме. Ужас этой империи еще и в том, что она основана не на какой-то, пусть разбойничьей, но все же человеческой логике и идеологии - как нацизм и коммунизм. Ибо при всем своем безобразии эти идеологии все же были порождением европейского культурного круга, их можно опровергать, их можно понять. Но сейчас перед нами зло совсем иного вида: что-то совершенно нечеловеческое, культ смерти, служение смерти, служение князю тьмы, то есть, можно сказать,  сатанизм в чистом виде.

А теперь представим, что случилось бы, если бы по-прежнему существовал СССР, ядерная держава, которая где могла поддерживала любой режим, любых террористов, только бы они были против Запада, сама же при этом для терроризма остававшаяся неуязвимой. Вот тут и сработал наш мировой закон: количество зла грозило превысить допустимый уровень, и грозная империя зла рухнула без видимых причин. Для чего? А для того, чтобы не только не допустить умножения зла на зло, а чтобы в обновленном виде выступить, пусть даже вынужденно, ввиду опасности себе самой, против тех, кого еще вчера подкармливала, и в союзе с теми, кому вчера угрожала.

Нет, я не идеализирую сегодняшнюю Россию - ей еще очень далеко до правовой страны. Но она уже свободная страна, а значит, ее теперь не загонишь в барак всеобщего счастья, будь он коммунистическим или тем более исламским. И хороши или плохи теперешние Америка, Европа, Россия, но при всем своем несовершенстве все они - территории свободы, пусть и по-человечески неидеальной. И у них, если они хотят уцелеть, нет иного выхода, кроме совместного союза против новой империи зла.

Конечно, можно ссылаться на инстинкт самосохранения и именно им объяснить неизбежность такого союза. Но боюсь, что европейцы этот инстинкт давно утратили, американцы только недавно приобрели, а русские... Впрочем, надежда на авось по-прежнему жива в России как никогда.

Поэтому едва ли можно представить, что такой неизбежный союз возникнет без вмешательства свыше.