Ежемесячная газета "ИНФОРМПРОСТРАНСТВО" Copyright © 2010

Вид на Тель-Авив со стороны Яффы

Людмила Царицына

Это Израиль

В салоне погас свет, и все пассажиры прильнули к иллюминаторам. Самолет снижался, и свет страны засиял еще ярче.

Моя соседка из США, летевшая первый раз в Израиль поклониться святым местам, изумленно раскрыла глаза.

– Что это? – спросила она.

– Это Израиль! – прошептала я в ответ.

Аплодисменты пассажиров возвестили о мягкой посадке лайнера.

Проверка паспортов.

– Почему вы стояли в общей очереди? – спросила меня девушка в форме офицера-пограничника, после того как поставила штамп в мой паспорт. – Вы же израильтянка.

– Да, но я давно не живу в Израиле, – объяснила я.

– В следующий раз становитесь в линию ожидания для израильтян, – улыбнулась она, протягивая мне мой канадский паспорт. – Это быстрее. И не важно, где вы живете. Всего вам хорошего!

Да, я – израильтянка!

Много лет назад, когда мы эмигрировали из Советского Союза в Израиль. Но попали мы туда в не очень хорошее время. Мы стали очевидцами, как потом говорили, «кровавой недели».

Сначала в Тель-Авиве рядом с нашим домом смертник подорвал автобус. Потом в Дизенгоф–центре, в котором я работала, взорвался террорист. Я вместе со всеми работниками помогала эвакуировать людей из центра. А после не могла сесть в автобус, чтобы поехать домой. Боялась… И каждый день благодарила Б-га за то, что моя дочь не зашла в тот день ко мне на работу после школы.

И были еще взрывы и гибель людей…

Тогда мой муж увез нас в Канаду. Там не взрывали. И не надо было бояться ходить по улицам и ездить на общественном транспорте.

Но сложностей хватало! Языком мы владели на уровне начальной школы. А без языка на работу не брали даже «по-черному». Официально устроиться было невозможно – не было разрешения. А разрешение на работу туристу не выдавали. Деньги быстро закончились.

И тогда какой-то «друг» посоветовал нам попросить в Канаде убежище, получить статус беженца. Это давало возможность жить на пособие и получить право и на работу, и на медицинское обслуживание.

Потом со временем я поняла, что просить убежища для нас было постыдно и что мы можем получить статус совершенно другим путем. Канаде требуются специалисты, профессионалы. И можно, владея профессией, запросить статус и получить его.

Я тут же, несмотря на уговоры адвоката, закрыла наше беженское дело. И позже получила статус как человек, имеющий образование и профессию.

А моя старшая дочь, покрутившись без дела в Канаде, вернулась в Израиль. Закончила там университет, нашла работу и вышла замуж.

И я часто приезжаю к ней в гости и каждый раз сгораю со стыда, проходя границу и предъявляя свой паспорт с отметкой о беженстве. Прошло уже много лет, а я все надеюсь получить мой настоящий израильский паспорт. Паспорт без отметки.

Но кому объяснить, что ты сожалеешь о сделанном? Что ты совсем не имел в виду сделать то, что сделал. Просто тогда очень хотелось есть!

…И вот я снова в Израиле.

…Каменные дома и зеленые, с трепещущими листьми, деревья. Прохладный ветер с моря и жара. Молодые солдаты и солдатки в автобусах. Нетерпеливые пассажиры на остановках. Бродячие кошки в парках, которых так хочется накормить до отвала. Хасиды в черных шляпах, длинных пальто и с Торой в руках, спешащие в синагогу. Бестолковые туристы, с разбегающимися глазами, семенящие за своим гидом...

…Автобус, в котором ехали мы с дочерью, остановился, давая сотням людей с плакатами, с детскими колясками и с рюкзаками за плечами, пройти свободно по дороге.

Демонстрация в поддержку солдата, находящегося четыре года в арабском плену.

Кто-то заворчал сзади, мол, делать им нечего, загородили всю дорогу. Другие молчали. А третьи восторженно поддержали демонстрантов, высунулись в окна и размахивали руками. Между демонстрантами суетились люди на велосипедах с сумками, с корзинками. Они раздавали воду в бутылках, пакеты с едой, шляпы от солнца. Демонстранты шли через всю страну с севера на юг. И в каждом городе к ним присоединялись новые и новые участники. А впереди этой колонны шла мать. И почти каждый житель страны, каждая мать хотели поддержать эту мужественную женщину.

Мимо окна промелькнуло лицо молодого солдата, нарисованного на плакате. Мое сердце защемило. Я подтолкнула дочь к двери. За спиной кто-то буркнул, мол, терпения у людей нет, не захотели ждать, решили пешком добираться.

Нет! Мы вышли не из-за этого. Просто решили тоже отдать маленькую частичку наших сердец, нашей надежды этому парню, его матери, его семье. Поддержать его уверенность в себе, дать ему немного силы в его страданиях, помолиться за него. Пусть он знает, мы тоже с ним! Мы с тобой, Израиль…

И пусть всегда, когда я буду возвращаться сюда, меня встречает Израиль, сверкая огнями городов и поселков.

И пусть всегда пилот каждого самолета, подлетая ночью к Израилю, выключает свет в салоне, давая пассажирам полюбоваться искрящейся драгоценными камнями страной.

И пусть задерживается дыхание у каждого, кто видит эту красоту.

И пусть на вопрос «Что это»? всегда звучит ответ: «Это Израиль».