Ежемесячная газета "ИНФОРМПРОСТРАНСТВО" Copyright © 2012

Разговор

Давид Молокин

Энергия светлой печали

Ребейцн Софа Коган

В синагоге на Большой Бронной прошла выставка картин Миши Левина под названием «Еврейские лица». Более трех десятков полотен ярко представили ретроспективу творчества молодого (ему 26 лет) и самобытного художника.

Среди выставленных картин значительное место занимают образы, которые можно объединить словом «община». Это – портреты («Молитва», «Ребе Шнеерсон», «Мудрец») и групповые сцены («Разговор», «Стена плача»).

Большой интерес вызвали композиции из нескольких картин – квадрилог «Лики предков», триптих «Кремль», «Чтец». Каждая из композиций выделяется особенной манерой, ярко передает чувства героя (молитвенная проникновенность, вдохновение, печаль, задумчивость) и заставляет сопереживать им.

Особенную линию творчества Миши Левина открывает ряд работ с условным названием «Местечко». Многие ашкеназы родом из местечка. Сегодня практически по всему миру в еврейских общинах очень живо интересуются своим прошлым. Ему посвящают научные исследования, снимают фильмы, собирают музейные коллекции, берут интервью у пожилых обитателей того мира, который безвозвратно сгорел в огне Холокоста и был стерт социальными процессами XX века.

Свое художественное видение этой особой культуры и ее трагической судьбы Миша Левин раскрывает на полотнах «Крик души», «Все перевернулось». Поразительный эффект оказывает картина под названием «Старое местечко». Здесь изображены лицо молящегося еврея в талесе, разные предметы традиционного обихода, причем, с различной степенью размытости. Если лицо еще достаточно хорошо можно разглядеть, то предметы как будто скрыты пеленой, ибо лежат где-то в глубине памяти. Значительная часть полотна вообще залита одной краской и создает эффект оторванных обоев. Кажется, что при ремонте стен в старом доме мы оторвали обои и будто бы всколыхнули воспоминания давно ушедших дней. Словно старый дом в каком-то местечке, давно покинутый своими обитателями, вот-вот рухнет от ветхости или будет снесен строительной техникой. И Миша в своей оригинальной манере передает нам этот немой и пронзительный «крик души».

Увлечение темой еврейской духовной жизни и историей еврейского местечка возникло у будущего художника еще в раннем детстве. «Я помню занятия живописью в еврейском центре искусств в Дашковом переулке, куда меня с сестрой водили с четырех лет, – вспоминает автор. К праздникам мы обычно готовили «рисунки на тему»: шалаши на суккот, кувшинчики с маслом на Хануку и так далее».

Не так давно художник близко познакомился с общиной синагоги на Б. Бронной и ее главой – раввином Ицхаком Коганом. «Он с самого начала очень тепло ко мне отнесся, вдохновил меня и поразил внутренней духовной силой, – прокомментировал Миша. И возникла идея сделать выставку, чтобы показать мои работы. То, что выставка проходит в синагоге на Бронной, имеет значение, потому что у нее особая, драматическая судьба, так что мне представляется, что мои картины отражают, в какой-то мере сущность и духовность этого места». Кроме того, по предложению раввина Когана, он написал портрет его покинувшей этот мир первой жены – Софы, а также портрет самого р. Ицхака. Эти работы также были представлены на выставке.

Нельзя не отметить и еще одно направление в творчестве Миши Левина, которое находится в русле темы «Еврейские лица», но уже не связано напрямую с традицией и общинной жизнью. Это серия портретов выдающихся евреев-музыкантов. Портреты Давида Ойстраха, Яши Хейфеца, Владимира Горовица, Артура Рубинштейна, Эмиля Гилельса, Леонида Когана, Исаака Стерна, Натана Мильштейна и ряда других выдающихся исполнителей ХХ века написаны в единой, экспрессивной манере, но каждый – по-своему утонченно, динамично. Тот или иной герой изображен в момент максимально полного сосредоточения и растворения в музыке.

У молодого художника, не заставшего на этом свете ряда своих персонажей, тем не менее, есть с ними тесная связь. «Многих из изображенных на полотнах великих музыкантов ХХ века моя семья знала лично, а Давид Ойстрах стал неотъемлемой частью моей жизни с детства, – вспоминает Миша Левин, – моя бабушка, знаменитая пианистка Фрида Бауэр, в течение долгих лет играла с Ойстрахом в ансамбле. Мой отец, Евгений Левин, был его учеником. Я вырос среди его фотографий, записи его концертов постоянно звучали в доме».