Михаил Таратута

По материалам журнала «ТЕЛЕФОРУМ»

 

Очень жаль наше телевидение…

 

 

Рейтинги решают все. Почему же тогда в России создано телевидение, игнорирующее думающую аудиторию? Как будто «гламур», сплетни или зона актуальны для всех. Всегда ли рейтинги передач противоречат их профессионализму? Известный тележурналист и автор собственных телепрограмм Михаил ТАРАТУТА делится своими мыслями с читателями.

 

Сейчас мы много слышим о том, что на нашем телевидении «рейтинги решают все». Но те ли это рейтинги, на основе которых можно принимать решения? Я считаю, что те несколько сот телеметрических замеров абсолютно ни о чем не говорят. 200, 300, 400 подопытных семей, где установлены эти счетчики программ, это абсолютно нерепрезентативно для города, я уже не говорю для страны. Это может быть репрезентативно для какого-то специфического района. Допустим, если на Арбате, где живет зажиточная публика, и действительно нужно понять, что этого рода люди любят. Но для всей Москвы, это, по-моему, бессмысленно. В Америке основной замер идет через опросы. Там все четко: смотрит такой-то процент людей, и стоимость одного процента существует в долларах. Т.е там цена рекламы определяется очень просто: вы умножаете количество процентов (или голов) на количество долларов. Одна голова оценивается примерно в 30 или 50 центов. Сравнивая же в целом с другими странами, а я, прежде всего, могу говорить о Соединенных Штатах, я могу сказать, что программы, которые у нас считаются не рейтинговыми, имеют там серьезный рейтинг. Я могу назвать известную у нас программу «60 минут». Она у нас не очень пошла просто потому, что она делается не для нас, а для американцев, а их проблемы нельзя механически переносить на нашего зрителя, потому что они ему неизвестны и неясны и, соответственно, неинтересны. Это серьезная передача о том, что волнует людей, какие проблемы стоят перед американцами, перед обществом, какое решение они находят или не находят. Например, журналист ставит вопрос: «Действительно ли в стране существует тот самый пресловутый «стеклянный потолок» для женщин, который не позволяет большинству из них подняться выше определенного социального уровня планки?». Это было сделано в передаче начала 1990-х годов и, несмотря на то, что многое уже изменились, она мне очень запомнилась. Ответы на поставленный вопрос получали так: женщина-корреспондент приходила со скрытой камерой в некую организацию, которая дала объявление о приеме на работу. По закону там не имеют права сказать, что им требуется только женщина или только мужчина какого-то определенного возраста, потому что в одном случае это была бы дискриминация по полу, а в другом - дискриминация по возрасту, что воспрещено и серьезно карается законом. И вот корреспондент приходит в эту кампанию и предлагает свои услуги: «Я окончила такой-то университет, у меня такой-то диплом по такой-то специальности, владею такими-то компьютерными навыками, знаю такие-то языки, умею делать то-то, то-то и то-то». С ней беседуют, а потом вежливо говорят: «Вы знаете, это очень интересно, но мы боимся, что уже поздно, так как мы берем другого человека». Через некоторое время приходит корреспондент-мужчина и тоже скрытой камерой снимает весь разговор. Он дает примерно ту же информацию о себе, что дала и та женщина. Ему предлагают заполнить документы, и выясняется, что они готовы его принять на работу. Это, безусловно, серьезная и интересная тема, и такого рода передачи имеют колоссальный рейтинг. Передача «60 минут» вот уже 20 лет занимает одно из лидирующих мест среди передач такого типа. Кстати, ее делают самые лучшие, просто выдающиеся американские журналисты. В передаче даже нет ведущего, настолько высок авторитет каждого из них.

В связи с этим, мне кажется, что за пятнадцать постсоветских лет у нас создался некий виртуальный образ массового зрителя, на которого сегодня направлено все телевидение, и который не интересуется ничем, кроме «гламура». Ему интересны только истории о светских людях, скандалы, криминал, боевики и сериалы. Но мне кажется, что на самом деле это большая неправда. Помимо таких зрителей, которых, безусловно, очень много, есть еще 15-20% думающих людей, которым интересны совсем другие проблемы. Я понимаю, что рейтинг – вопрос серьезный. Это коммерчески совершенно обоснованная и понятная вещь. Я считаю, что, создав такого виртуального зрителя, наше телевидение отсекло вот эти 15-20% думающих людей. Но вот что важно: в любой стране 15-20% аудитории – это та аудитория, за которую любая телепрограмма, любая телестанция, готова жизнь отдать: продать рекламодателю15-20% аудитории считается большим успехом. Вот здесь, мне кажется, кроется серьезная проблема нашего телевидения, и мне очень трудно представить выход из этой ситуации. Очень жаль наше телевидение, и главное, что это понимают все. Мне кажется, что те, кто его делают, тот, кто им руководит, понимают, что это неправильное телевидение. Многое из того, что показывается, не должно показываться. Вырастает целое поколение телевизионных журналистов, которые учатся на очень плохих примерах. Из института выходит парень или девушка и на что они натыкаются? Они натыкаются на программы типа «Дом», на балабольные передачи под названием «Ток-шоу», и это называется «телевизионная журналистика». Ничего другого они просто не видят и не представляют, какой она должна быть. Мне почему-то кажется, что настанет время, когда будет востребована нормальная журналистика, нормальное телевидение. Но кто его будет делать, ведь люди не учатся этому, потому что это никому не нужно. Это очень печально. Но все же я хочу быть оптимистом. Я не могу поверить, что бы такое колоссальное число людей, для которых должно существовать телевидение, (потому что это качественный зритель, не просто думающий и размышляющий, но еще и экономически активный) телевидение просто не охватывает. Трудно поверить, что так может продолжаться очень долго. Что-то, вероятно, должно меняться.

У нас мало программ, поднимающих проблемы, которые интересны и важны для общества. Таких программ почти нет. Практически не осталось приличных ток-шоу, ну, может 2-3 на все наше телевизионное пространство. Я не хочу называть конкретные программы конкретных людей. Это как-то не принято в нашем цеху. Но все наше телевидение неважно, если взять его в целом. Бывают отдельные удачи, но их просто очень мало. Я считаю, что очень талантливые ребята делают рубрику «Профессия репортер». Но у нее появился уклон в скандал, в болезненную сенсационность темы. Ну, может быть, это как раз и дает рейтинги, просто привлекая людей. Но опять-таки это идет в ущерб людям думающим. Я понимаю, что все это происходит, это грустная сторона жизни, но смаковать все эти вещи, на мой взгляд, не очень хорошо. Вот такого рода передач стало очень много в этой рубрике, а жаль, потому что все, кто там работает, мне глубоко симпатичны и очень мною уважаемы. Но даже такого класса передач мало.

Я могу назвать одну программу, которая блистательна с точки зрения жанра ток-шоу, и ничего близкого у нас не было и, понятное дело, не будет. Это «Школа злословия», уникальная программа, которую делают две женщины. И они, на мой взгляд, добиваются поразительных журналистских результатов. На передачу приходят люди, казалось бы, непробиваемые, и вдруг мы видим, как на наших глазах происходит раскрытие этих людей, мы понимаем, что это за люди, каковы они, что у них за душой. Несмотря на то, что ведущие – непрофессиональные журналистки, у них это получается лучше, чем у кого бы то ни было. Они обладают фантастическим умением показать человека, заставить его разговориться. Я бы назвал это ток-шоу просто выдающимся. Но дело не только в ток-шоу. Есть другие чисто телевизионные жанры. Совершенно идеальной телевизионной программой была «Старая квартира», передача, на которой должны были учиться молодые журналисты. С моей точки зрения, это самое большое телевизионное достижение за все постсоветские годы. С точки зрения настоящего журналистского телевидения я, лично, ничего лучше не знаю.

Но это – единичные случаи. А где программы, в которых проблема обсуждается для того, что бы попытаться в ней что-то понять, попытаться узнать спектр различных мнений, а не только для того, чтобы услышать какой-то скандал? Я понимаю, что везде должен быть элемент действа: должна быть драматургия, должно быть некое напряжение – это законы жанра. Но просто болтовня – это уже никому неинтересно.