Ежемесячная газета "ИНФОРМПРОСТРАНСТВО"

Леонид Гомберг

Летописец эпохи

Лидия Либединская
(Фото Ильи Долгопольского)

Минул год, как ушла из жизни Лидия Борисовна Либединская — замечательная женщина, большой писатель, человек, вместивший эпоху и рассказавший о ней согражданам в своих книгах, статьях, многочисленных выступлениях по радио и телевидению, на встречах с читателями в разных аудиториях — от провинциальной библиотеки до зарубежного университета.

В мае прошлого года 85-летняя Либединская вернулась из туристической поездки по Италии. Вечером разобрала с дороги вещи, позвонила близким и легла спать. А утром не проснулась. «Счастливая смерть», — говорили многочисленные коллеги, друзья, родственники, просто читатели ее книг, собравшиеся на похоронах в Доме актера на Арбате.

С Лидией Борисовной мы познакомились еще в начале 90-х: для второго выпуска литературного альманаха «Перекресток», который я редактировал в то время, она передала свои воспоминания о писателях — членах Еврейского антифашистского комитета (ЕАК), расстрелянных в годы сталинских репрессий; со многими из них она была знакома, а с некоторыми дружна. Но регулярно мы стали общаться в 1997 году: в ту пору в одном из московских периодических изданий я вел литературную страницу. Несмотря на почтенный возраст и немалую занятость, Либединская отличалась чрезвычайной аккуратностью в делах. Всякий раз она сама звонила на день-два раньше намеченного срока и сообщала, что материал готов. После звонка я обычно приезжал в ее «историческую» квартиру в Лаврушенском переулке, где в разное время перебывал весь советский литературный бомонд. Иногда мы пили чай на кухне со знаменитой коллекцией декоративных разделочных досок на стене. Лидия Борисовна всегда рассказывала что-нибудь интересное, как правило, совершенно неожиданное, о литературной жизни своего времени. Вообще она потрясающе говорила…

Либединская всегда охотно выступала на семинарах и вечерах по многим литературным и вовсе не литературным проблемам. И всегда ее выступления бывали своевременны, конкретны и компетентны, что называется, по делу. Лидия Борисовна обладала великолепной памятью и светлым взглядом на мир.

Либединская, урожденная Толстая, принадлежала к знатному дворянскому роду, славному своими литературными традициями. Последние годы жизни она чувствовала себя главой большой дружной семьи — пятеро детей, четырнадцать внуков и десятеро правнуков. Но жить предпочитала одна. Каждую зиму подолгу гостила в Израиле, где у нее было немало родственников и полно друзей. Она жила в Иерусалиме у своей дочери Таты, супруги поэта Игоря Губермана…

Израиль не был для нее чужой землей. Она остро реагировала на все опасные изгибы ближневосточной политики, имела свое особое мнение по поводу арабо-израильского конфликта… А вообще она была подлинным и естественным интернационалистом. И она была глубоко верующим православным человеком. Я обожал бывать у нее в канун Пасхи, когда по всей квартире зеленели овсы, и повсюду были разложены великолепно раскрашенные пасхальные яйца.

Лидия Борисовна была женой известного советского писателя Юрия Либединского. Да и сама с молодых лет писала стихи и прозу. Она рассказывала, как однажды с тетрадкой своих стихов отважилась прийти к Михаилу Светлову. Уже в прихожей, взяв тетрадь, он с удивлением обнаружил на обложке надпись: «Л. Толстая». Не привыкший лезть за словом в карман классик с едва скрытой улыбкой произнес: «А-а, Льва Толстая! Ну, проходи…»

Самое известное сочинение Либединской — «Зеленая лампа», — книга воспоминаний, выдержавшая несколько изданий. Ее высоко оценил еще Корней Чуковский, назвав автора «чутким и зорким художником», который «умело воспроизводит дух Эпохи…» Последнее издание книги, отредактированное и дополненное автором, вышло в символическом 2000 году; книга как бы подвела черту под историей суетного и трагического века, рассказанной очевидцем и участником событий.

«Ей незачем заискивать перед родиной, …она во все времена тут уместна и везде своя», — заметила дружившая с Либединской Дина Рубина

Рассказывают, что однажды к столику в ресторане ЦДЛ, за которым вместе с компанией сидела Либединская, подошел не очень трезвый писатель из так называемых почвенников. «Как может русская графиня общаться со всеми этими инородцами. Вы, Лидия Борисовна, должны быть вместе с нами, истинно русскими писателями». «Да как же мы можем быть вместе, милейший, — не очень-то политкорректно отрубила графиня, — когда мои предки секли ваших на конюшне…»

В моем архиве сохранился ответ Лидии Либединской на предновогоднюю анкету в канун наступления 2000-го, последнего года уходящего века, с рассказом о своих ожиданиях в веке грядущем.

«Хочу, чтобы не было никаких войн, — сказала она, — хочу, …чтобы люди зажили нормальной жизнью. Хочу, чтобы был покой и мир. Блок как-то написал, что все будет хорошо, и Россия будет великой, но ждать этого придется очень долго. Мы все этого так долго ждем, что заслужили право дождаться».