Ежемесячная газета "ИНФОРМПРОСТРАНСТВО" Copyright © 2007

Зимний день на Ордынке Художник Борис Карафелов

Дина Рубина

Чувство жизни

Фабула романа построена на обочине криминальной истории, где-то подслушанной или вычитанной, но точно взятой не с потолка, находящейся, кажется, в центре какого-то иного повествования — грандиозного действа, возможно, никогда реально и не происходившего, а существовавшего только в виде фольклора советской поры.

В книге сотни персонажей, и все они, иногда появившись на миг в каком-то эпизоде и исчезнув навсегда, оставляют неизгладимый след в вашей памяти. Это редкий дар — подмечать, порой краем глаза, и рассказывать в нескольких словах, да так, чтобы смысл эпизода запечатлевался на обширном полотне времени и места.

Дина Рубина. Фото 2001 года

— Наконец-то вы, «фигурант» многих лонг- и шорт-листов, получили в России престижную награду. Причем читатели присудили вам вторую, а не третью премию — «официальную». По моему мнению, это более справедливо, учитывая, что роман вашей главной соперницы активно «раскручивался». Вы как-то пытались это объяснить для себя: почему, несмотря на очевидную любовь и признание читателей, литературные премии в России долгие годы проходили мимо вас и доставались совсем другим писателям, куда менее почитаемым публикой? Может , от того, что вы с 1990 года живете в Иерусалиме?

— Знаете, я ведь человек самодостаточный и вполне насыщенный известностью и популярностью, — в силу обстоятельств биографии. Начала публиковаться очень рано и в очень тиражном журнале. Все моряки военно-морского флота листали журнал «Юность», многие заключенные советских тюрем прямо из-за решетки делали мне предложение руки и сердца. Я как-то сразу стала лицом известным, а если учесть мое природное чувство юмора и склонность к клоунаде, к гротеску…так и получилось, что мне себя, моих книг а, главное, любви и симпатий читательских было достаточно. Ну, а позже, когда я оказалась русским писателем в нерусском пространстве, я была уже взрослым человеком, все понимающим и опять-таки вполне ироничным. И понимала, что из-за границы люди до премии не дотягиваются обычно. К номинациям и к участию в «коротких списках» относилась хорошо. Ведь именно это некий «знак качества»…Точно так же была довольна, когда мой роман попал в «золотую» дюжину. И вдруг — ах, какой пассаж. Еще и премия. Приятно… Ну вот. А что касается «раскрутки» — это очень хорошо, это свидетельствует о хорошей работе издательства, о профессионализме сотрудников отдела рекламы. Не могу пожаловаться, что ко мне в ЭКСМО относятся хуже. Мною, моими книгами тоже много занимаются. Все бы издательства так.

Цыганка

— Без сомнения, роман «На солнечной стороне улицы» получил особенное признание читателей. А что значит этот роман для вас? Ведь он охватывает значительный период детства героини, и именно из детства тянутся в будущее основные нити сюжета. А с годами, как известно, детские воспоминания становятся все более живыми, яркими, да, пожалуй, и актуальными… Есть ощущение, что к этой книге и у вас какое-то особенное отношение. Это так?

— Для меня этот роман — «ныне отпущаеши»…Это роман-расставание. Много лет я жила с постоянными мыслями о людях моей юности, моего детства, персонажи громоздились беспорядочным грузом, как в заваленной чемоданами и ящиками подсобке. Я наконец разобрала этот завал. Разборки со своим подсознанием — обычная творческая рутина любого писателя. У каждого писателя обязательно есть роман о городе (деревне, пригороде и т.п.) своего детства. Это — что касается темы. Что касается исполнения. То есть, результата работы, то — да, я удовлетворена. Это новая для меня форма, новая структура крупной вещи, когда герой виден одновременно во всех временах и с разных точек зрения, знаете, как одновременно оба глаза на профильном портрете авангардиста.

— Читателей всегда волнует, каково соотношение правды и вымысла в романе. Есть ли у героев реальные прототипы? Тождественны ли друг другу автор и героиня? Подчас все эти «наивные» вопросы отнюдь не праздны. Ведь в вашей жизни чисто литературоведческая проблема «автор — герой» иногда выливалась в отнюдь не умозрительные судебные иски…

— О да, да. Все это замечательно для творческой биографии. Судебный иск, разборки, иногда мордобой, – это свидетельствует о литературной качественности фантомов. Значит, фантом оказался настолько живым, - как пражский Голем, который охранял ворота гетто, - что посторонние его очень боятся. Если же отвечать серьезно – ни одни аптекарские весы на свете не покажут вам точного соотношения в тексте правды и вымысла. Вымысел беспределен; он проникает в каждую пору так называемой «правды», которой вообще-то не существует, вернее, которая существует в бесчисленном множестве вариантов, и лепит истинную правду – художественную.

— Ваш муж, замечательный художник Борис Карафелов, часто оформляет ваши книги. Достаточно вспомнить сборники «Холодная весна в Провансе» и «Цыганка». Почему же книгу «На солнечной стороне улицы» оформлял другой художник? Вообще, как вы работаете с Борисом Карафеловым и другими художниками?

В ресторане Иерусалима

— Дело в том, что текст диктует колорит и стиль будущей книги. Борис не оформляет мои книги, а просто дает использовать свои работы, хотя иногда — как в сборнике «Цыганка» пишет специально какую-нибудь акварель. На тот момент, когда выходил роман, у него не нашлось такой по настроению вещи, а издательство торопилось скорее выпустить книгу, — отдав обложку Антону Ходаковскому, который, на мой взгляд, отлично справился с задачей. А вот сейчас будет перепечатка романа уже с картинкой Бориса. Посмотрим. Как работаю с художниками? Ну, с художниками я всегда дружу. Это рабочие искренние люди, далекие от подсиживаний и дрязг (в большинстве своем). Очень корпоративны. Я их люблю. С «чужими» художниками всегда предупредительна и мягка. Из «своего» личного предварительно вытрясаю душу. Таким путем.

— Недавно вышел новый сборник рассказов и повестей «Цыганка», в котором вы пишите об истории своей семьи часто через призму детских воспоминаний героини. Но ведь это одна из основных тем романа «На солнечной стороне улицы»! Вообще к своим корням вы возвращались не раз. Чем вызван ваш настойчивый интерес к этой теме?

— Так мы же с чего-то начинаемся. Сердцевина наша, то, что составляет квинтэссенцию личности, она произрастает из детства, из семьи, из непосредственного «чувства жизни»…Это самое интересное, что в человеке есть. Остальное — изделия головного производства.

— Традиционный вопрос о ваших планах… За последние месяцы в своих интервью и беседах с читателями вы не раз обмолвились о своей новой книге, над которой работаете без устали. Может, приоткроете секрет?..

— Да, сейчас пишу, не поднимаясь. Это будет новый, очень острый, стремительный по действию, неожиданный по теме (цирк, зеркала, фокусы, телепатия) — любовный роман. Вернее, роман о любви. Но поскольку я не могу не вздернуть героя (героиню) на дыбу, то это еще и роман о борьбе человека с самим собой.

Живопись
Бориса Карафелова
Беседу вел
Л. ЧУДНОВСКИЙ