Ежемесячная газета "ИНФОРМПРОСТРАНСТВО" Copyright © 2013

В разоренном квартале Хеврона. 1929 год

Яков Басин

Во тьме британского мандата

Арабо-израильское противостояние имеет многовековую историю. Оно, как говорят в таких случаях, «не сейчас началось и не сейчас кончится». В разное время в этот конфликт оказывались вовлеченными общественные организации и правительства различных стран, в сфере интересов которых оказывалась Палестина. Что касается действий противоборствующих сторон, то их далеко не всегда можно было назвать корректными. В свете так остро стоящего сегодня вопроса борьбы с международным терроризмом, события, предшествующие созданию государства Израиль, приобретают особый интерес.

1

К удивлению, до сих пор существует достаточно много людей, которые верят в то, что в странах, живших или живущих по законам шариата, вполне терпимо относились и ныне относятся к инородцам и иноверцам. На первый взгляд, все выглядит вполне благопристойно: на Востоке не было того «беспредела», как в странах Европы. Единственное изгнание евреев из Иудеи мусульманами состоялось в 638 г., когда, как гласит предание, одним из условий капитуляции Византии было «не допустить в город [Иерусалим] евреев». Не было погромов, кровавых наветов, «охоты на ведьм». Не было уничтожений целых общин во время пандемий чумы и эпидемий холеры. Но, что касалось бытовой дискриминации, то здесь все было так, как везде. При этом жесткость отношения к евреям была обусловлена тем, что «евреи упорнее христиан противятся правоверным», а потому они «осуждены на унижение».

Много веков существовал в мусульманском праве термин «зимми», которым обозначали статус евреев и христиан, живущих под «покровительством» ислама. А ведь этот статус являлся откровенно дискриминационным. Его установила еще династия аббасидов в середине VIII века. Пользуясь защитой жизни и имущества, зимми обязаны были безоговорочно признавать безраздельное господство ислама во всех сферах жизни общества. Они облагались данью, им было запрещено владеть оружием, занимать государственные посты, служить в армии, ездить на лошади, жениться на мусульманке. К ним могли применяться самые разные формы дискриминации, подчеркивающие «второсортное» положение в обществе: жить в домах более одного этажа, владеть землей и собственностью вне гетто, покидать район проживания ночью, носить одежду определенного вида. Мусульманский суд не признавал за свидетельскими показаниями зимми законной силы и т.д. (Как не вспомнить после этого гитлеровскую Германию с вполне официальным признанием евреев «недочеловеками»).

Дискриминация евреев в мусульманских странах продолжала существовать до XIX в. и даже позже. Даже в терпимой к евреям Турции, к примеру, они получили равноправие только в 1840 г., в Марокко – в 1864 г., а в Йемене все эти ограничения сохранялись и вовсе до 1948 г. Свободными евреи Йемена стали лишь после почти поголовного переселения в Израиль. Кстати, именно в Йемене был возрожден в 1922 г. древний варварский закон о насильственном обращении в ислам еврейских сирот в возрасте до 12 лет.

Безусловно, многовековые традиции, сохранившиеся в генетической памяти мусульман, не могли исчезнуть сами по себе даже в просвещенном ХХ веке. И, естественно, самым вызывающим в сознании поборников ислама был даже не факт свободы евреев от дискриминации, а появление в Палестине значительной прослойки еврейского населения, которая не просто пользуется всеми гражданскими правами, но еще и играет доминирующую роль в жизни общества. Резкий подъем национального самосознания арабского населения после распада Османской империи и появления на ее бывшей территории ряда мононациональных государств (арабов, персов) сыграл со строителями ишува драматическую роль. Сионисты рассчитывали на то, что, принеся мусульманам свет просвещения, получат в знак признательности все возможности для строительства собственного национального очага, тем более, что права евреев на владение территорией своей исторической родины ислам никогда не оспаривал. Но выяснилось, что главными в жизни арабского сообщества были совсем иные ориентиры. Возник конфликт, носящий уже характер конфликта цивилизаций – западной и восточной. Конфликт, длящийся вот уже почти сто лет.

2

А евреи, действительно, достигли серьезных успехов в колонизации Палестины за первые десять лет, которые пролетели с 1920 г., когда была официально разрешена иммиграция. В три раза возросла численность населения ишува, которая достигла 160 тысяч человек. Уже в 1920 г. началась работа по организации в Палестине еврейской национально-культурной автономии. Все жители, признававшие авторитет сионистских органов власти, вошли в «Кнессет Исраэль». Свое особое представительство создала ультраортодоксальная «Агудат Исраэль», не признававшая официальную власть. В том же году был созван съезд трудящихся Палестины, на котором была основана «Всеобщая Федерация еврейских трудящихся» – Гистадрут, больничная касса которой очень быстро собрала 30000 членов. В ведении Гистадрута находилось и обеспечение безопасности ишува, поэтому его генеральный секретарь Давид Бен-Гурион, получив отказ мандатных властей в создании официальных охранных отрядов, активно занимался поддержкой местных органов самообороны – Хаганы.

В 1924 г. В Палестину прибыло 13000 евреев, на следующий год – еще 25000. В основном это были иммигранты из Польши, откуда их погнала проводимая в стране экономическая реформа. Это были богатые люди, а в результате в Палестине началось экономическое оживление. Это была Четвертая алия (1924–1932), которая дала толчок к развитию экономики и культуры ишува. 1 апреля 1925 г. был открыт Еврейский университет, в котором вскоре уже занималось 200 студентов. Наступил период, когда все население ишува смогло хоть на небольшой промежуток времени вздохнуть с облегчением.

К 1929 г. в стране работало 2500 промышленных предприятий и мастерских. В структуре еврейского населения 7% принадлежало промышленному пролетариату и 13% – учащимся школ, а это уже была пятая часть ишува. Между 1919 и 1936 гг. только на выкуп земель сионистские организации израсходовали 400 млн. долларов, что привело к значительному росту производимой сельскохозяйственной продукции. Смертность среди еврейского населения Эрец была одной из самых низких в мире. Национальный фонд приступил к выкупу у арабских эфенди (помещиков) заболоченных земель Израэльской долины. Их осушение привело к резкому снижению заболеваемости малярией.

Но рост благосостояния был временным и только несколько сглаживал существующие в стране противоречия. В эти годы занятость арабского населения была относительно высокой, заработки арабов Палестины в два-три раза превышали заработки арабов Сирии или Ирака, но, тем не менее, эти заработки были вдвое меньше, чем у евреев, а работали арабы намного больше. При рабочем дне от 10 до 12 часов они получали 15 пиастров в день, в то время, как евреи, добившись установления 8-часового рабочего дня, получали 30 пиастров. К тому же в 1927–1928 гг. в стране наступила серьезная безработица, и обстановка накалилась, а вражда арабов к евреями усилилась. Срабатывала и активная антиеврейская пропаганда со стороны арабских лидеров. Вот как ее описывает американский историк Уолтер Лакер в книге «История сионизма»:

«Когда владельцы еврейских апельсиновых плантаций отказывались брать на работу арабов, их упрекали в шовинизме. Когда же они нанимали арабов, их начинали обвинять в эксплуатации дешевой рабочей силы. Когда Гистрадрут пытался организовать трудоустройство арабов, его обвиняли во вмешательство в арабскую политику. Когда же он воздерживался от подобных попыток, ему предъявляли обвинение в пренебрежении интересами арабских рабочих».

«Арабская проблема» возникла не сразу, но большинство лидеров сионизма не придавали ей серьезного значения, считая, что арабов интересует не столько политика, сколько улучшение своего уровня жизни. Они продолжали так считать даже тогда, когда сталкивались с требованием арабов создать представительное правительство. Но как раз в этом вопросе пойти на компромисс евреи не могли, так как понимали, что такое правительство наверняка перекроет пути к иммиграции. Первый сигнал тревоги прозвучал из уст Иегуды Магнеса – реформистского раввина из США, ставшего первым президентом Еврейского университета. Магнес больше всего опасался, что успехи в деле развития ишува приведут к тому, что сионистов станут считать агрессорами и оккупантами, и что поддержка, которую они получили от ведущих государств мира, рано или поздно превратится для них в тяжкое бремя.

Но со временем рост арабского националистического движения уже невозможно было игнорировать. Протестные акции возглавлял иерусалимский муфтий Амин эль-Хусейни, который стал инициатором и вдохновителем развязанного антиеврейского террора. На все компромиссные предложения евреев он отвечал отказом. Но британские власти по-прежнему считали, что поддержка многомиллионного арабского населения для них важнее, чем поддержка евреев, которые только-только начинали обустраивать свой национальный очаг. Умиротворить арабских лидеров они могли лишь одним образом – многочисленными уступками и постепенным отходом от установок Лиги наций. Но это не давало результатов, и, в конце концов, привело к арабскому восстанию.

3

Все началось с конфликта в Старом городе. Значительный рост еврейского населения Палестины отразился и на характере религиозных ритуалов евреев. Одним из наиболее посещаемых мест в Иерусалиме была, естественно, Стена плача. В сентябре 1928 г., во время праздника Йом Киппур, евреи установили здесь для удобства молящихся стулья, а также соорудили загородки между мужским и женским отделениями. Арабские лидеры немедленно заявили, что это является нарушением существовавшего со времен османских властей статуса-кво, который запрещал евреям какое-либо строительство в этом районе. Британские мандатные власти пошли арабам навстречу и потребовали у молящихся устранения спорных загородок и стульев, а когда это требование не было удовлетворено, к Стене были посланы полицейские, и перегородки были уничтожены.

После этого инцидента по распоряжению муфтия Иерусалима, будущего соратника Гитлера, Амина аль-Хуссейни, среди арабского населения началось распространение слухов, будто евреи собираются захватить мечеть Аль-Акса. Еврейские молящиеся стали подвергаться избиениям и забрасыванию камнями. Спустя год конфликт вспыхнул с новой силой. Поводом послужило то, что во время еврейского поста Тиш а бе-Ав, установленного в память о разрушении первого и второго Иерусалимских Храмов, несколько сотен членов молодежного сионистского движения «Бейтар» организовали шествие к Стене плача. Собравшиеся у Стены скандировали «Стена наша!», развевали еврейский национальный флаг и пели «Атикву», уже ставшую к тому времени неофициальным национальным гимном. Власти в тот день приняли необходимые меры, что предотвратить любой инцидент.

Но день спустя, в пятницу 16 августа 1929 г., арабские лидеры Высшего мусульманского совета организовали контрдемонстрацию у мечети Аль-Акса. После проповеди об угрозе исламским святыням, арабские демонстранты вышли к Стене плача и там начали избивать евреев, жечь свитки Торы и молитвенники. Вечером того же дня в городе был убит еврейский подросток.

Через неделю, в следующую пятницу, 23 августа, тысячи арабов из окрестных деревень устремились в Иерусалим на молитву на Храмовой горе. Кто-то пустил слух, что в еврейском квартале Меа Шеарим убиты двое арабов, и вооруженная ножами и палками арабская толпа вышла из Шхемских ворот Старого города и устремилась в населенные евреями кварталы. Начался погром, во время которого 19 евреев были убиты, многие синагоги разграблены. Прекратить беспорядки власти смогли только назавтра, когда из Египта прибыли британские воинские подразделения. В последующие дни погромы распространились и на другие города. Самым трагическим из них был погром в Хевроне. Уже 20 августа, после первых волнений в Иерусалиме, представители Хаганы обратились к руководству еврейской общины в Хевроне, состоящей как из ашкеназских, так и сефардских евреев, с предложением эвакуировать людей или предоставить им защиту. Однако ультраортодоксальное руководство еврейских общин Хеврона, настроенное резко антисионистски, отказалось принять помощь нового ишува. Но спустя три дня, 23 августа, у автобусной остановки в Хевроне собралась толпа арабов, и обстановка стала накаляться. Сын городского раввина Якова Слонима, банкир и член городской управы, собрал всех желающих укрыться в его доме. Многие ашкеназские евреи приняли это приглашение. Полицейские силы в Хевроне были немногочисленны и состояли почти целиком из арабов. Их руководитель Реймонд Кафферата, пытаясь предотвратить погром, выставил полицейские пикеты и обратился к арабской толпе в попытке разрядить обстановку, но было поздно. Толпа атаковала здание ешивы «Слободка». Был убит один из учащихся.

В восемь часов утра в субботу толпа, вооруженная кольями, ножами, вилами и топорами, вышла на улицы Хеврона. Двое еврейских юношей были убиты почти сразу. Попытка полиции, на вооружении которой были только дубинки, остановить погром была неудачной, и толпа двинулась на еврейский квартал. Мятежники предложили Слониму сделку: жизни евреев-сефардов будут сохранены, если ашкеназов выдадут на расправу арабам. Раввин отверг это предложение и был убит на месте. Он стал одним из 67 евреев, убитых в ходе погрома. Еще 53 хевронских еврея были ранены. , еврейский квартал был разрушен, синагоги разграблены, свитки Торы сожжены. Многие бежавшие и уцелевшие от погрома евреи Хеврона (35 семей) не смирились с уничтожением общины и вернулись в 1931 г. в город для ее возрождения. Во время арабских беспорядков в 1936 г. британские власти эвакуировали еврейское население Хеврона, и до 1947 г. там проживал лишь один еврей.

Погромам подверглись и еврейские общины других городов. В Цфате, по разным источникам, погибло от 18 до 21 человек, около 80 евреев были ранены, 200 домов на главной еврейской улице в городе были разграблены и подожжены. Маленькая еврейская община города Газа укрылась в одной из гостиниц города, где сдерживала натиск арабской толпы. В конце концов, еврейская община была эвакуирована британскими властями. Еврейскому населению было отказано в возвращении в город после окончания погрома. Общины Шхема, Рамаллы, Дженина и Акко были эвакуированы британскими властями. В Тель-Авиве и Хайфе участники Хаганы и Бейтара смогли отразить натиск арабских погромщиков. В целом в ходе мятежа в августе 1929 г. погибли 135 евреев и еще 399 были ранены

4

Вот на каком фоне палестинские евреи должны были вести каждодневную борьбу и за собственную безопасность, и за воплощение в жизнь провозглашенной Герцлем сионистской идеи. Что касается Великобритании, то эта страна фактически предала собственные идеалы, провозглашенные некогда декларацией Бальфура.

После погромов 1929 г. Хагана (Оборона) приняла организованный и массовый характер и контролировалась еврейской администрацией, хотя по-прежнему действовала тайно. Погромы уже не проходили для арабов безболезненно. Достаточно сказать, что во время беспорядков в августе 1929 г. погромщики потеряли 87 человек и еще 178 было ранено. Одновременно стали возникать и тайные вооруженные формирования, действовавшие независимо от руководства общины и ведущие активную борьбу с арабскими террористами. Одна из них – ЭЦЕЛ (аббревиатура от иргун цваи леуми – Национальная военная организация) возникла в 1931 г. Члены ЭЦЕЛа проводили карательные операции против арабов и использовали индивидуальный террор против тех чиновников британской администрации, которые запятнали себя дискриминацией еврейского населения. В 1948 г. после создания государства расформированные отряды ЭЦЕЛа вошли в состав Армии Обороны Израиля.

Однако в Палестине существовало и немало активно действовавших, малочисленных, но фанатичных подпольных групп, которые не стесняли себя рамками сионистской дисциплины. Но по большей части эти группы стали возникать после прихода к власти в Германии нацистов. В Европе дискриминируют и уничтожают евреев, – говорили они, – англичане не допускают евреев к спасению от нацистов в Палестине, на их исторической родине, а мы должны проявлять деликатность?! Эти группы использовали в основном насильственные методы борьбы, как выразился позднее будущий первый президент Израиля Хаим Вейцман: «Трагическое, бесполезное, нееврейское обращение к террору».

В апреле 1936 г. произошли вспышки арабского насилия, и среди еврейского населения появились первые жертвы. Эскалация насилия и вооруженное противодействие арабским отрядам властей стали нарастать и постепенно переросли в гражданскую войну. Возникли крупные вооруженные арабские формирования, которые уже летом 1936 г. стали пополняться большим числом добровольцев из Сирии и Ирака. Главное требование арабов заключалось в прекращении еврейской иммиграции. Суть их позиции выразил в одной из статей палестинский христианин, юрист и журналист Эмиль Гори: «В 1918 г. арабы составляли 93% населения Палестины. К счастью, мы выросли численно, но в 1936 г. уже составляем лишь 70% населения. Евреев же в 1918 г. было 7%, а теперь 29… Если еврейская иммиграция будет продолжаться, мы рискуем превратиться в меньшинство.»

Антиеврейские настроения в арабской среде поддерживались активной нацистской пропагандой и связью арабских лидеров с нацистским режимом. Арабское восстание, длившееся три года, было с трудом подавлено только после поступления в Палестину дополнительно английских военных частей. Но это еще не означало, что борьба арабов за освобождение своей территории от еврейского присутствия не будет продолжена, и что кровь больше не будет литься.

В этих условиях борьба за свое существование в Эрец-Исраэле стала для евреев жизненной необходимостью, а в результате и радикализм их боевиков явил себя миру. И отнюдь не всегда в позитивном свете. Далеко не всегда акции подпольных организаций заканчивались удачей. В 1940 г., к примеру, Хагана попыталась предотвратить депортацию англичанами нелегальных иммигрантов на остров св. Маврикия. Власти задержали большое количество еврейских беженцев, не имеющих разрешения на эмиграцию, и нагрузили ими до предела три корабля, стоявших в хайфском порту. На одном из них, «Патрии», боевики Хаганы организовали небольшой взрыв, но вместо политической радикальной акции произошла большая трагедия, и 200 евреев утонуло (1700 удалось спасти).

Самой крайней организацией являлась ЛЕХИ (аббревиатура от Лохамей херут Исраэль – Борцы за свободу Израиля), отколовшаяся от ЭЦЕЛа. В ее рядах насчитывалось около 300 человек. Основатель ЛЕХИ польский еврей Аврахам Штерн, изучавший в свое время классическую философию во Флоренции, испытал сильное влияние Муссолини (его тактики борьбы) и унаследовал его же ненависть к англичанам. Убедившись, что британское присутствие на Ближнем Востоке несовместимо с дальнейшим развитием еврейского национального очага, Штерн решил, что теперь все силы надо бросить на подготовку восстания против англичан.

Для самого Штерна убийство английских чиновников и полицейских, экспроприация банков и т.д. закончились печально: в 1942 г. он был во время одной из акций убит.

Гибель лидера не ослабила активность ЛЕХИ. Среди их акций можно отметить неудачное покушение на жизнь верховного комиссара сэра Мак-Майкла 8 августа 1944 г., а спустя три месяца – убийство лорда Мойна, британского министра по делам Ближнего Востока. Убийц – двух юношей из ЛЕХИ – судили в Каире, приговорили к смерти и повесили.

Лидеры сионизма были потрясены случившемся. Вейцман пообещал Черчиллю, что палестинское еврейство «сделает все от него зависящее, чтобы выкорчевать зло терроризма из своей среды». Бен-Гурион, в свою очередь, обратился ко всем евреям Эрец-Исраэля с призывом «изгнать всех членов этой подпольной банды и не предоставлять им ни убежища, ни помощи». Спустя 10 дней после убийства лорда Мойна Черчилль, выступая в палате представителей, сказал: «Если нашим мечтам о сионизме суждено развеяться в дыме от выстрела убийцы, а заботы о будущем сионизма порождают новую природу гангстеров, достойных нацистской Германии, мне, как и многим, придется пересмотреть те позиции, которые мы столь долго и последовательно отстаивали».

Акции террористов, направленные на попытку изменить политику Англии на Ближнем Востоке, едва не закончились трагедией для самой сионистской идеи. Пытаясь хоть как-то исправить положение подконтрольная еврейской администрации Палестины Хагана начала выслеживать членов ЭЦЕЛа и ЛЕХИ и выдавать их английской полиции. Но сионистскому делу уже был нанесен серьезный ущерб.