* * *

Виртуозно живу не как хочется,

Обреченность внутри хороня,

И за прежними именем-отчеством

Уж давно я не вижу себя.

 

Наша встреча — смешное пророчество,

Безнадежность моя и твоя…

Ты любовью болел в одиночестве,

А теперь заразил и меня…

* * *

Говорим мы: «жизнь наша серая!»,

Но погладь траву — зеленая,

А на ней корова — рыжая,

И дает молоко — белое,

И закат — ало-ядреный

Прячет желтое солнце бесстыжее,

И дождь, когда бьет по крыше,

Небо, конечно, хмурое…

А серые только мыши,

И то они серо-бурые.

* * *

Божья коровка — чего проще:

Красное платьице, черные точки,

Ползет по травинке — раздавить несложно.

А ведь летать умеет. И ей можно…

* * *

Говорят, что это надо пережить,

Все со временем пройдет, печаль утихнет.

Только чем тоску мне перекрыть,

Что пересмотреть? Перепривыкнуть,

Переждать каких душевных бурь,

Перепробовать уйти куда попало,

Пересилить, передумать, перегнуть,

Переделать и перепонять,

Что все. Достало…

* * *

Все эти годы ты меня хранил

Не только в сердце, но от бурь и горя…

Ты только от любви не защитил,

И вот еще от смерти не прикроешь.

* * *

День сегодня такой,

И так хочется плакать…

Я не знаю зачем, просто плачу.

…Серебряный шарик в еловых лапах —

Так, ничего не значит…

* * *

Ну почему мне трудно вброд идти?

Мне проще в омут, задыхаясь, погружаться,

Коснуться дна — предел, сгруппироваться,

И глядя вверх, в воронку света, выплывать,

Захваченной потоком, отбиваться

От водорослей, прочных, как ремни,

Отблевывая ил, с опустошеньем

Упасть на берег… Глупости триумф!

Ума и воли здесь не много надо.

Игра? Но с кем? На жизнь и смерть? Отрада

Мне видеть свет сквозь толщину воды,

Тоннель тех световых колец непрочных

Как вызов… Провокация порочна,

В том смысле, что порок сильнее нас...

А брод? Он добродетельней подчас,

Но мелок путь… Не впечатляет нас!…

* * *

Сломанный грифель пальцы все точат

Позднею ночью, темною ночью.

Сердце не плачет, оно кровоточит

Маленькой каплей, красною точкой.

 

Я не надеюсь, знаю все точно —

Завтра не будет, не будет отсрочки.

Позднею ночью записей строчки —

Капли как запятые и точки.

* * *

Близкий — Далекий — Чужой —

Формула здесь непростая,

Я производных не знаю

Функций, придуманных мной —

Страстный, Любимый, Родной…

 

Что ж, поиграем с судьбой,

Градусом правя погоды,

В игры про чувства, свободу —

Пламень и лед ледяной,

Теплый — Холодный — Немой…

 

Воздух набрав, направляю

Парус, распятый не мной,

С глупым упорством порой

К тем берегам, что не знаю —

Милый — Единственный — Мой…

* * *

Какое счастье — ты уже вчера!

Вчерашняя любовь — и боль, и мука,

Вчерашняя любовь, ты лечишься разлукой…

Какое счастье, что ты был вчера…

 

Какое счастье — я уже не та.

Смотрю на все сквозь призму чувств устало.

Быть может, там тебя любить не перестала,

Но это там, и это все вчера…

* * *

Ты перестал писать… и что-то

В пространстве бытия

                     немного искривилось…

Нет, мир не рухнул,

                     да и солнце светит.

Врасплох застигнуто,

                     мгновенье длилось, длилось…

И растворилось вмиг в покое,

                     прозвучав

Такой невыразимо грустной нотой,

                     что вся невыносимость бытия

Ко мне вдруг повернулась

                     той заботой,

Той нежностью касания времен…

Проснись, красавица!

Уж утро…. Все, подъем!