Альманах-газета "ИНФОРМПРОСТРАНСТВО" Copyright © 2014

Е. Гологорский. Холокост. Помнить и рассказать. М., 2013

Книга профессора Е. Гологорского, возглавляющего Международный союз евреев — бывших узников фашизма (МСЕБУФ), посвящена одному из самых трагических периодов в истории еврейского народа – Холокосту. Она состоит из двух частей. В первой части собраны воспоминания людей, переживших ужасы геноцида. Их рассказы снабжены краткими историческими комментариями. Особое внимание уделяется Транснистрии – территории между Днестром и Южным Бугом, где находилось гетто, в котором в те годы оказался в качестве узника и сам Е. Гологорский. Вторая часть книги освещает деятельность МСЕБУФ, направленную на увековечение памяти евреев – жертв Холокоста. Книга адресована широкому кругу читателей.

ХОЛОКОСТ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ РОССИИ

В Центральную Россию в 1941 году входили 10 областей: Смоленская, Брянская, Орловская, Курская, Белгородская, Тверская, Калужская, Московская, Рязанская, Тульская. Во многих городах Центральной России значительное число евреев успело эвакуироваться. Так, в Орле и Малом Ярославце их не оказалось из-за бегства на восток.

Одним из самых известных мест расправы была территория Смоленской области, до войны здесь проживало 35 тысяч евреев. Так как Смоленская область была оккупирована в июле 1941 года, значительная часть еврейского населения эвакуироваться не успели. В отличие от других областей, на Смоленщине были образованы многочисленные гетто. Гетто было в Рудне, Смоленске (район Садки). Здесь впервые были использованы для уничтожения детей душегубки.

В августе-сентябре 1941 года в Смоленске, Монастырщине, Велиже, Рославле, Рудне, Любавичах, Хиславичах было расстреляно около 1000 евреев. В сентябре 1941года были расстреляны 306 евреев – местных жителей и 300 беженцев из Белоруссии. В гетто поселка Гусино, которое было образовано на территории кожевенного завода, людей топили в чанах дубильного производства. Всего здесь погибло 274 человека. В местечке Монастырщина были расстреляны все евреи, ранее работавшие в еврейском колхозе.

В Вележе 7 ноября 1941 года на улице Жгутовской было образовано гетто, в нем было 1400 человек. 8 января 1942 года немцы пришли в гетто, закрыли двери свинарника и подожгли. В нем было 500 человек, потом подожгли все гетто. Около 100 человек успели убежать, остальные сгорели.

Около 800 евреев Хиславичей расстреляли после завершения строительства дотов 13 марта 1942 года жандармской командой, прибывшей из Мстиславля. Несмотря на сильный мороз, их перед казнью полностью раздели. Трупы не хоронили.

Брянская область была оккупирована нацистами в августе-октябре 1941 года. На территории Брянской области был создан фашистами Брянский «Освенцим», включавших 10 гетто, где содержалось свыше 11000 узников. Города: Злынка, Карачев, Клетня, Клинцы, Новозыбков, Почеп, Стародуб, Сураж, Унега. Около 400 человек избежали смерти, остальные были расстреляны, либо умерли от голода и истязаний. В городе Брянске расстрел был проведен одномоментно, вскоре после оккупации города 5 октября 1941 года. Количество расстрелянных составило не менее 5000 человек. В Брянске и области было уничтожено не менее 17 тыс. советских евреев.

Орел был оккупирован нацистами 3 октября 1941 года. Всего на территории Орловской области в границах 1944 года было уничтожено 4243 мирных жителя. Еврейские жертвы составили не менее четверти из них.

Калуга и Калинин, где накануне войны проживало более 2000 евреев, были оккупированы соответственно 11 и 16 октября. В Калинине было уничтожено 200 евреев, на территории области уничтожено 1250 евреев. В Калуге было создано гетто, в 20-х числах декабря была предпринята попытка уничтожить узников калужского гетто – оно было подожжено, по убегавшим евреям был открыт огонь, число жертв в Калужской области – около 100 человек.

В Тульской области в деревне Прудное, оккупированной в октябре 1941 года, нацисты собрали евреев из 3-х окрестных деревень, заперли их в колхозном сарае. Сарай обложили соломой и подожгли. Оттуда раздавались страшные крики, немецкие солдаты стояли вокруг. Сарай и все заточенные в нем люди полностью сгорели. Этот варварский прием уничтожения евреев нацисты применяли неоднократно. Число жертв Холокоста в Тульской области составила не менее 150 человек.

На оккупированной территории Московской области зимой 1941 года было уничтожено: в Клину – 300 евреев, в Можайске – 250 евреев, в Наро-Фоминске – 150 евреев.

В Курске нацисты приступили к уничтожению евреев вначале ноября. Особенностью экзекуции было то, что, по свидетельству уцелевших, первыми были уничтожены «все дети евреев путем ядовитых прививок, сделанных в немецкой комендатуре». По Курску и Курской области было уничтожено 600 евреев.

Уничтожение евреев Белгорода прошло в ходе одной «акции»: 5 февраля 1942 года было расстреляно более 1700 человек возле поселка Михайловское. Ранним утром обреченных погрузили на огромные пятитонные машины и отвезли к месту расстрела. Здесь людей раздевали и заталкивали в сарай, по которому вели автоматный огонь. После расстрела трупы облили горючей жидкостью и сожгли. Несгоревшие останки трупов засыпали песком.

Всего на территории региона (10 оккупированных областей Центрального района) нацисты уничтожили не менее 39 600 евреев. Из них 7–8 тысяч человек были из Украины, Молдавии, Белоруссии. Подавляющее число жертв было уничтожено на территории Брянской и Смоленской областей.

Катастрофа. Последние свидетели.
Вторая книга воспоминаний. Редактор и составитель 3. Цукерман. М., 2008

Галина Коган

ЧЕЛОВЕК РОДИЛСЯ

Август, 1942 год. Жара. Маленькая железнодорожная станция Кинель. Беременная женщина с девочкой лет восьми сдала багаж в камеру хранения. Надо устраиваться на ночлег, утром поезд в Узбекистан, к родным, там будет легче — свои, тепло, фрукты. Эвакуация занесла ее в Бугульму, куда вывезли семьи железнодорожников. Муж до последних дней оставался в Одессе, участвовал в эвакуации всего, что скопилось на железной дороге. Потом он приехал в кратковременный отпуск. С тех пор никаких вестей. А память осталась! Вот только бы доехать, только бы это не случилось в пути. В комнату матери и ребенка поместили девочку — мест хватало только для детей. Беременную пожалели и разрешили спать возле дочки, на полу. Лето, тепло, спасибо и на том! Ночью женщина поняла, что началось. Старалась терпеть — может, просто неудобно лежит? Встала, вышла. Жара спала, стало легче дышать, но периодически боль напоминала о себе. На всякий случай спросила у дежурного по станции, где больница. Он указал на санитарный вагон, где можно было получить первую несложную помощь. Глядя на ее живот, дежурный сказал: «А тебе надо через поле, вон в сторону поселка, там больница. Иди, может, успеешь». Поняла — идти надо, боль усилилась, стала чаще. Она шла, изредка оглашая степь криком, который уже не могла сдержать. Вокруг темень, иногда в небе вспыхивали зарницы, и можно было увидеть огоньки поселка. Вдруг почувствовала: что-то течет по ногам — отходили воды! Значит, надо идти быстрее. Уже почти в беспамятстве добрела до первых домов, кто-то увидел, довел до больницы, сама уже ничего не соображала. Помнит одно: прежде чем легла на стол, под голову положила сумку — там хлебные карточки, деньги, билеты. Очнулась, когда ей показали что-то пищащее в серой пеленке. «Мамаша, радуйтесь – сын родился!» В другое время она бы радовалась! У всех сестер и братьев в семье были одни девчонки, а так хотели мальчика! И тогда она заплакала совсем нерадостными слезами. От мужа нет вестей, нет дома, война, а главное, на вокзале осталась девочка, одна! Эта мысль заставила забыть обо всех страхах, пережитых ночью. «Умоляю, на станции осталась дочка, найдите ее, приведите сюда!»

А дальше помню все до мельчайших подробностей я — та самая девочка. Проснулась утром, вокруг стоят женщины и смотрят на меня так жалостливо. «Видно, оставила девчонку».

«Нет, — закричала я,— меня мама не оставит, она сейчас придет, и мы поедем дальше, к тете». Главное, не вставать с кровати, сейчас она придет. Но пришел начальник станции. Видимо, из первых инвалидов войны — он был без ноги и с одним костылем. Молодой, улыбался, и я почувствовала, что он не даст меня в обиду. «Cейчас звонили из больницы, женщина там ночью мальчика родила. За девочкой надо присмотреть, пока мать не придет, будет здесь жить, еду будут давать с молочной кухни». Он велел покормить меня, помыть и отвести повидать маму. Кровать моя стояла у стенки, ее тут же отгородили простынями, на тумбочке появились тарелка, ложка, кружка. Потом меня повела к маме молоденькая девушка, работавшая на вокзале, кем я уже не помню. Здание роддома, или больницы, было двухэтажное. Мама стояла у окна второго этажа и почему-то плакала и одновременно улыбалась. Мне очень хотелось узнать — как мальчик, какой он, как мы его назовем, но это вновь вызвало у мамы слезы. Она завернула в платочек деньги, бросила их девушке. Попросила что-нибудь мне купить, ей сказали, что тут рядом базар. На базаре у меня глаза разбежались! Чего тут только не было: куры, гуси, поросята, большие и маленькие, берестяные ведерки с медом, масло желтое-желтое! Купили мы маленькое ведерко меда и небольшой кусок масла, который нам завернули в капустный лист. И тогда я решила, что это надо отнести маме и маленькому, меня же кормят на станции. Мама снова заплакала, к ней нас не пустили. Только в окне я еще долго видела ее и все оборачивалась и махала рукой. Через несколько дней мама пришла из больницы. Она была совсем не похожа на себя. Очень худая, платье на ней стало длинным. За ней шла, наверное, санитарка и несла на подушке что-то запеленатое, похожее на куклу с красным личиком. Все смотрели на нас и почему-то совсем не радовались, а некоторые даже плакали. А я была счастлива — мама со мной и еще братик! «Давай назовем его Валерий Чкалов», – приставала я к маме. Тот же начальник станции усадил нас на поезд. Принесли наши вещи, даже на дорогу собрали какие-то продукты. Помню многодневное, утомительное путешествие в теплушке, много народу – старики, женщины, дети. На остановках мама убегала стирать немногочисленные пеленки. А так как сушить было негде, она оборачивала себя мокрой пеленкой под платьем на голое тело и так сушила их. Потом это сказалось на ее здоровье, но это было потом. Малыш рос, а я была его няней (пока мама работала), не ходила в школу два года. Но это уже другая история. В августе 2008 года моему брату исполнилось 67 лет, зовут его Валерий.

Э. Любошиц. Евреи России в медицине и биологии (1750-2010). Биобиблиографическая энциклопедия. М., 2013

Книга известного врача и ученого проф. Э. Любошица, давно живущего в Израиле, представляет собой широкое историческое полотно, отражающее вклад евреев в российскую культуру, медицину и биологию за период более двух с половиной веков.

Эта книга – первая такого рода биобиблиографическая энциклопедия, включающая более 7000 имен ученых-медиков, психологов, биологов, принимавших, а во многих случаях принимающих и ныне активнейшее участие в развитии российской медицины и биологии. Она дает яркое представление о значительности вклада евреев, несоизмеримой с их долей в населении страны.

Энциклопедия охватывает царский (1750–1917) и советский-постсоветский (1917–2010) периоды истории России. Хотя евреи, как известно, будучи допущены в Россию, оставались в униженном и тяжелом положении дискриминированного меньшинства, они, тем не менее, вошли в русскую медицину уже в середине ХVIII века. Автором извлечены из исторического забвения более 2000 имен врачей-евреев, работавших в России до 1917 года, многие из которых продолжали свою деятельность и при советской власти.

Советский период отмечен резким увеличением числа евреев в науке, медицине, в том числе и в военной медицине и биологии. Несмотря на то, что, начиная с конца 30-х годов и особенно в 40-е – 50-е годы и далее до cередины 80-х годов XX века, евреи подвергались дискриминации, поразительно много было сделано ими в указанных областях за последнее столетие. Это относится также и к военным врачам, принимавшим участие во всех войнах России, начиная с 1812 года, однако значительную роль они сыграли в становлении и развитии советской военной медицины, особенно в период войны 1941–1945 годов. Все эти данные представлены в биографиях.

Энциклопедия отличается тем, что содержит статистический анализ собранного материала, а в приложениях – персональные списки лиц, сыгравших особую роль в структурах науки, здравоохранения и военной медицины. Настоящая книга, несомненно, представляет интерес для научной медико-биологической общественности России и других стран, для историков науки, для библиотек, так как несет в себе также большой объем конкретной библиографической информации – названия монографий, диссертаций, годы основания институтов и пр.

Наряду с этим данное исследование является главой в истории еврейской диаспоры России.

Вкус к еврейским традициям. М., 2000

Книга «Tastes of Jewish Tradition» («Попробуйте на вкус еврейские традиции») была создана в Педагогическом семейном центре им. Гарольда и Терри Нэш милуокского Семейного еврейского общинного центра им. Гарри и Розы Самсон (США). Эта книга служит нашей задаче – помогать передавать еврейские традиции, ценности и обряды от родителей к детям. Она стала коллективным вкладом в еврейское образование.

ТУ БИ-ШВАТ

Человек и дерево

Сильного, красивого человека часто сравнивают с деревом: стройный, как тополь или кряжистый, как дуб. Подобные сравнения можно найти и в Торе. Вот некоторые из них: «Как яблоня меж лесных деревьев, так любимый мой среди юношей», «Юноша, как кедр», «Стан твой пальме финиковой подобен». А вот что говорили о человеке и дереве наши мудрецы: «Хороший человек подобен кедру. Как кедр вырастает прямым и стройным, так и тот, кто стремится к добру, вырастает прямым и честным. Как кедр отбрасывает на землю широкую тень, так и тот, кто печется о благе людей, известен в народе. Как кедр тянется ветвями к небу, так и праведник всем сердцем стремится к Богу».

Деревья и земля

В древности большинство людей были земледельцами, и поэтому все, связанное с землей и природой, было для них чрезвычайно важно. Но для израильтян деревья были особенно ценны. Израиль – жаркая страна. В засушливые годы, когда выпадало мало дождей, ячмень и пшеница почти не давали урожая. Но деревья, корни которых глубоко уходят в землю, продолжали плодоносить даже в засуху и помогали пережить тяжелые дни. Уже в те времена наши предки знали, что леса защищают почву от разрушения и не позволяют плодородным участкам превратиться в пустыню. Поэтому они берегли каждое дерево.

Деревья давали тень и прохладу в летний зной, съедобные плоды, материал для строительства зданий и кораблей. Из древесины делали и домашнюю утварь, и посуду, и мебель, и множество других полезных вещей. Люди зависели от деревьев и заботились о том, чтобы число их не уменьшалось, а наоборот, возрастало. Чем больше было лесов и садов, тем земля делалась богаче и плодороднее. Так уже в древности в Израиле возникла традиция сохранять и умножать зеленые насаждения.

О том, какое великое значение придавалось посадке деревьев, свидетельствуют слова рабби Йоханана бен Закая: «Если в руке твоей будет саженец, и в этот миг возвестят о пришествии Машиаха, – раньше посади дерево, а потом выходи встречать Машиаха».

Сажали не только плодовые деревья, но и лесные. Существовал обычай сажать дерево в честь каждого новорожденного. В честь дочери сажали кипарис, а в честь сына – кедр. Рос человек, и вместе с ним росло его дерево. Когда дети становились взрослыми и вступали в брак, ветви с дерева жениха сплетались с ветвями дерева невесты – из них делался свадебный балдахин, хупа.