ЯВЬ И НАВЬ

Всюду блестки по витринам.

Вечер. Птицы на деревьях,

А над кладбищем старинным

Души бродят в эмпиреях.

 

Явь и навь – они тут рядом

В обретенном двуединстве;

Есть различья по обрядам,

Возрастам и разночинству.

 

Лгут рекламы, зазывая

День и ночь без перерыва.

Мчит аквариум трамвая,

Пассажиры в нем как рыбы.

 

Снова месяц расчехлили,

Чтоб опять сиял бесцельно,

Кто-то кушал чахохбили,

Кто-то взлистывал бестселлер.

 

У того ума палата,

У того надгробье с башней!

Остановки – это свято:

Путь от «завтрашней» к «вчерашней».

 

Век то с пряником, то с плетью,

То еще с какой напастью…

Здесь по десять раз в столетье

Изменяются пристрастья.

 

Суета и мельтешенье,

Тот спешит с каким-то дельцем,

Эта ищет утешенья,

А трамвай по тем же рельсам,

А трамвай по тем же рельсам.

***

В прогрессе что-то есть туземье,

И ритмы схожи, и звучанье…

По некоему завещанью

Переезжают кланы, семьи;

Спешат отметить новоселье,

Кто выбрал Болтонс иль Бродвей.

Иной глотнет чужого зелья,

И вот душа полна веселья.

Но вдруг напомнит снеговей –

Наипервейшего первей:

Перевидав другие земли,

Не отказаться от своей.

ВОИН

Люди в песнях Мальдороры

Выгорают, как трава.

…Любопытному – просторы,

Дальновидному – слова.

 

В тишине прикроешь вежды,

Сто эмоций под рукой:

То вперед глядеть с надеждой,

То назад взирать с тоской.

 

Ни с каким сокрытым жалом

Не сближаться в темноте,

Лишь довольствоваться малым,

Средь погрязших в срамоте.

 

Ни воздетых к Богу дланей,

Ни зело гребущих впрок –

Все сгорит в огне закланий,

Все падет у вражьих ног,

Если жмуриться в истоме,

Хвост свернувши калачом…

 

Лишь один любви достоин

Воин, меченый мечом!

СРЕДА

(Мастерская)

Тот оболгарится, тот оканадится,

Жизнь, как положено, гладко покатится…

 

Та офранцузится, не оконфузится,

Где окореится, там окоренится.

 

Проку не будет здесь пронумерованным –

Все разлетятся по землям дарованным.

 

Тот отуречится, та отанзанится,

Вряд ли они захотят орязаниться.

 

Тот офинляндится, та онемечится.

…Мастер ваяет себе и не мечется;

 

Малые формы, монументальные…

Вряд ли полезны пробелы ментальные.

 

Рук не заламывал он от отчаянья,

Было ли что-нибудь в нем от датчанина?

 

Разве что где-то под сердцем испанское…

Что поминалось с оглядкой, с опаскою.

 

Тот образилится, та омонголится,

Что им кириллица, что им глаголица?

 

Мастер не ищет шитье зарубежное,

Есть неизменное, есть неизбежное.

 

Ходит по даче в штанах тренировочных,

жарит язя в сухарях панировочных.

 

Так ли приемлема тема запретная?

Так ли заманчива даль беспросветная?

 

Ваше лиричество, ваше ведечество,

Мастера все-таки примет Отечество.

 

Канет – земле предадут, как положено.

К Пушкину ходят и ходят к Волошину.

 

Здесь и воюется, здесь и ваяется,

Новое Время за ним еще явится.

ЛИРИЧЕСКАЯ ТЫКВА

Здесь лесисто и озерно,

Трелью все оглашено.

Не зазорно петь за зерна

И чирикать за пшено.

 

Здесь и домики для певчих

В зеленых висят садах,

Помидор и красный перчик,

Мурчик с ежиком в ладах.

 

Стать каретой золоченой

Вовсе тыкве никчему,

Тыкве надо стать ученой,

Петь по сердцу и уму.

 

Заняла собой полгрядки,

Разрослась на целый пуд,

У нее все складки гладки,

И такой меж складок зуд!..

 

Сердце чуткое в печали:

Кто же здесь меня поймет?

Все б, наверно, обольщали,

Будь я сладкою, как мед…

 

Утешает ее брюква:

– Все от фруктов без ума!

Месяц в небе – чем не тыква,

Тыква, чем ты не хурма?

* * *

Для свидания брюки утюжу,

Но для встречи

                   не сыщется дня…

Отговорки твои неуклюжи,

Так скажи, что не любишь меня!

 

Пусть целует другой сахаристо.

…Чем смешить окаянных ворон,

Может, утром подамся на пристань

Или ночью уйду на перрон.

 

От любви безысходной подальше

Теплоходы умчат, поезда.

Хуже нет – приспособиться к фальши.

Лучше нет –

                   разлюбить навсегда.

ПРОНИКНОВЕНИЕ В МЕЧТУ

Все книги мудрые прочту,

Чтоб мог позволить я

Проникновение в мечту,

Во все ее края.

 

И убедиться, что сбылось,

А что сошло на нет,

И что в сердцах отозвалось

И покорило свет?..

 

Я, как Орфей, в Аид сходя,

Дарую песни той,

С которой в шорохе дождя

Смотрел с горы крутой.

 

С которой в дальнем далеке,

На диком берегу,

Я целовался на песке

И засыпал в стогу.

 

Я к Эвридике обращу

Свои слова и взор,

Подземных чудищ укрощу,

Сорву с двери запор.

 

Одну бы вывести наверх

Мне из чужих ночей

И оградить ее навек

Сиянием лучей.

 

Чтоб дуб венчал обжитый грот,

Узором обводя,

Чтоб узнавать ее приход

По шороху дождя.

ЕЛЕНЕ

Обронишь взор свой удивленный

Туда, где пыли облака.

Не зря, Елена,

                   к Илиону,

Как вызов, брошены войска.

Стой здесь, чего тебе бояться,

на битву глядя со стены?

Из-за тебя падут троянцы

И Спарты

                   лучшие сыны.

 

Что град тебе?

                   Его отстроят!

Лица не меркли бы черты…

Одна ль в веках

                   такая Троя

предстанет жертвой красоты?

ОСЕННИЕ СВИДАНЬЯ

Как дороги свиданья!

Пусть будет путь короче.

Прелестные созданья,

Прожить без вас нет мочи.

 

Загадывать загадки

Способны их головки,

У всех свои повадки,

Капризы и уловки.

 

Играю с вами в прятки,

Играю в мышки-кошки;

Целую ваши шляпки,

Целую ваши ножки…

 

Люблю я все узоры,

Цветастые наряды,

Приемлю ваши споры.

Ловлю я ваши взгляды,

 

Не надобно пугаться,

Что вновь иду я следом

С желаньем восторгаться

И счет вести победам.

БАХЧИСАРАЙСКИЕ РОЗЫ

Пройдя ущелий анфиладу

и оказавшись у крыльца,

мы окунаемся в прохладу

Бахчисарайского дворца.

 

Его убранства дорогие

Перенесли

в дворцы другие.

Здесь только чудо-витражи

Да минаретов миражи.

 

Какое буйствовало время,

Где хан Гирей в кругу наяд!..

С мечтой о собственном гареме

Здесь Пушкин шел в тенистый сад.

 

В Москве ль, на берегах ли Невских

Он представлял весь этот рай.

И вот он здесь,

с семьей Раевских,

Услышал, как звучит курай*.

 

Он сам чужих кровей потомок

Взрастит свой дивный книжный сад.

Крым –

Золотой Орды обломок –

Не враз Россией будет взят.

 

Как синь стекает с Аю-Дага,

Из чаши в чашу день за днем,

Слез пленниц

горестная влага

Томленье пробуждала в нем.

 

Так во дворе,

в тени каштана,

Куда мы тихо забрели,

На белом мраморе фонтана

Две розы чайные нашли.

 

И я украдкою украшу

Цветком тот мраморный фонтан;

Вода течет

из чаши в чашу

И омывает гибкий стан.

 

--------------------------------------

*Курай – татарский духовой народный инструмент.